– В смысле?.. – Отреагировал кротко Владимир Прокофьевич с усталым сосредоточенным выражением лица. – В чём состоит твой интерес, Глебыч, чем продиктовано любопытство профессионала?
– А вот в чём, мне близка проблематика, когда развитая психическая личность при долгой эволюции приходит к глубинному осознанию конечности своего существованию, неизбежной своей смертности. Вроде бы всё безвыходно, образно говоря, для разумных существ, живой души, для Психеи, так сказать, всё бессмысленно и обречено…
Он с лукавой усмешкой на губах покачал головой, дёрнул некрасиво, зато уверенно щекой и поглядел немного свысока на собеседников, чей подслушанный разговор позволил отточить давно вызревавшую мысль пробуждения.
Только у животворящей Психеи или разумной космической материи в какой-то решающий, я бы сказал, стратегический момент существования должен возникнуть внутренний порыв самоорганизации сохранить свою эволюционную значимость, если хотите, духовную силу, неизбывное желание сберечь и даже преумножить своё личностное развитие, культуру и достижения эволюции… – Он, на несколько секунд задумавшись, сделал на д собой внутреннее усилие, чтобы решительно заключить. – …Сотворив из драмы, даже трагедии своей конечности и смертности, эволюционное скачкообразное бессмертие. Вот такая фишка – от смертности к бессмертию…
– Да, такие слова у памятника философа-спиритуалиста Лопатина подталкивают на продолжение беседы в позитивном, но всё же излишне оптимистическом ключе в наши последние времена, – усмехнулся Александр Николаевич.
– Принимаю вашу тонкую иронию или горький сарказм в сопряжении с упомянутыми последними временами, – улыбнулся в ответ Владимир Глебович, – атеистам мои слова по барабану, а идеалистам-спиритуалистам, к коим относится наш уважаемый Лев Михайлович, мои слова, как бальзам на живую, не умирающую никогда душу.
Владимир Прокофьевич покачал головой как-то неопределённо, выражая сочувственное отношение к сказанному, но с толикой ментального противостояния, и задумчиво произнёс:
– Вот я атеист с младых пионерских ногтей, а ныне стихийный христианин, разумеется, без должного воцерковления, так смею заверить, твои слова, Глебыч, не по барабану скептикам-атеистам, не говоря уже о стихийных православных христианах. Душа – субстанция чрезвычайно тонкое, Лопатин исследовал Психею с идеалистической, предельно идеальной, высочайшей колокольни своего мировоззрения просвещённого дореволюционного масонства.