*****
– Ты чего такая хмурая Сашка? – спросил её отец.
– Чего, чего! Мы такие места красивые проехали, столько чудес повидали, столько чистоты, изобилия, а щас, посмотри – помойка кругом! Эх, чует моё сердце, попадём опять в дыру затрапезную какую-нибудь!
– Вот ещё, Сашка! Кавказ – не дыра! Там всё-таки курортная зона: море, солнце, горы, яблоки, виноград… – он весело перечислял ей прелести их будущей жизни. Но она совсем не разделяла его оживления. Ей не нравилось, что леса больше нет, что дороги стали узкими, что обсыпаны они густо помоями. Что движение стало очень интенсивным. И беспредельная распаханная земля наводила на неё тоску. Сашка отвернулась от отца, и уставилась вдаль. Она чувствовала себя потерянной и уставшей. Зачем она едет сюда? В её душе все противилось этому направлению. Словно она медленно сползала в пропасть Ада. «Фу! Глупости, какие лезут в голову! И всё же он не там! Суженый её, где угодно, но не там! А Где? Где-то на севере или на Востоке, или, совсем невероятно, за границей, но не здесь!» – Сашка запретила себе думать о пустяках и спокойно задремала.
3. Первые впечатления от Бу-вска и Колдуновки (1997 год).
Бу-вск оказался самой настоящей дырой, из которой, как хрены торчали полосатые трубы завода пластмасс. Куда не кинь взгляд – везде степь и поля, скупо окаймлённые полосами пожухшей от нестерпимого зноя акации. И что самое отвратительное – грязная река Кума, берега которой додельные жители, прилипших к ней деревень и сёл, густо посыпали мусором, навозом, помоями, трупами животных, и просто дерьмом, нисколько не задумываясь, что их же дети летом будут купаться среди всего этого великолепия.
– Да, русалки здесь не водятся. – кручинно склонив голову набок констатировала Александра.
Она стояла на берегу осенней реки. Грязно мутно жёлто-зелёные воды её, напоминали девушке гной, истекающий из незаживающей язвы. Одна только мысль о соприкосновении с этой водой вводила её в отвращение, и всё же, Александра спустилась к реке. Она присела на корточки, и опустила руки в воду.
– Бедная, ты бедная, реченька! Как же плохо тебе! Как бы я хотела, чтобы зажили твои раны! – она закрыла глаза, представляя какой раньше была эта река – чистой, прозрачной, из неё можно было пить воду, и не бояться, что подцепишь какую-нибудь трихомонаду.