Лешка перестал грести и посмотрел на нее с изумлением. Префронтальная… что?
– Чего-чего развивается?
– Пре-фрон-таль-на-я ко-ра, – так же, как он утром – динозавра, по слогам повторила она, и в уголках ее губ спряталась улыбка. – Это часть мозга, вот тут, за лбом. Она как бы дирижер нашего поведения. У детей и подростков она еще незрелая, поэтому им трудно долго сидеть на месте, трудно ждать. Хочется всего и сразу. Это не потому, что мы плохие или невнимательные, просто мозг так устроен. Природа специально сделала нас такими – любопытными, активными, чтобы мы исследовали мир, а не сидели в засаде. А вот у взрослых эта система уже отлажена. Поэтому твой дедушка может часами смотреть на поплавок и получать от этого удовольствие. Он не просто рыбу ждет, он в этот момент… калибрует свои нейронные сети.
Она говорила об этом так же просто и естественно, как о веслах или уключинах. Сложные слова в ее устах не звучали заумно или скучно. Они были как ключи, открывающие потайные дверцы в устройстве мира. Лешка слушал, и ему казалось, что он видит, как в ее голове крутятся маленькие, идеально подогнанные друг к другу шестеренки. Он вдруг понял, что ее ум – это не просто зазубренные факты из книжек. Это была ее собственная суперспособность. Умение видеть невидимые связи между вещами: между его неусидчивостью и устройством мозга, между любовью к приключениям и эволюцией.
– То есть, – медленно произнес он, пытаясь уложить новую информацию в голове, – я не могу рыбачить не потому, что я разгильдяй, а потому что у меня кора еще не выросла?
– Именно! – подтвердила Алиса с торжеством ученого, чья гипотеза подтвердилась. – Она растет. И когда-нибудь, может быть, ты тоже полюбишь сидеть с удочкой. А пока… пока нам лучше строить плоты. Это для нашей коры полезнее.
Она улыбнулась ему открыто, и в этой улыбке было все: и ее ум, и ее доброта, и их общая тайна. Лешка улыбнулся в ответ. Ему вдруг стало невероятно легко. Оказывается, с ним все было в порядке. И с ней – тоже. Они были просто правильными подростками, с правильной, еще не до конца выросшей префронтальной корой. И это было еще одним, очень важным открытием этого дня. Он с новой силой налег на шест, направляя их «Ковчег» к берегу, где их ждал обычный мир. Но они возвращались в него уже совсем другими.