Он говорил это с мальчишеской прямотой, и это было так похоже на него. Алиса улыбнулась. Они виделись в школе каждый день, сидели в одном классе, но почти никогда не говорили о самой школе. Дети редко обсуждают свою работу вне работы. Школа была фоном, декорацией для их дружбы, а не ее темой.
– А я думала, ты литературу полюбил, – заметила она хитро. – Ты в последней четверти у доски так отвечал, что даже Нина Петровна заслушалась.
Лешка на мгновение смутился. Он замедлил шаг и посмотрел на свои кеды.
– А… это. Да. Это другое. Просто… книжка одна зацепила.
– Какая?
Он поднял на нее глаза. В свете редких фонарей, которые уже начали зажигаться, его лицо выглядело серьезным и очень взрослым.
– «Капитанская дочка». Мы же ее проходили.
– Пушкин? – удивилась Алиса. Она-то думала, его могли увлечь приключения или фантастика.
– Ну да. Я сначала тоже думал – скукота, история какая-то, восстание… А потом как начал читать, и не мог оторваться. Там ведь не в Пугачеве дело. Там про этого парня, Гринева. Он же… он не какой-то супергерой. Обычный парень, немного бестолковый сначала. Но он честный. И смелый, когда надо. И как он эту Машу Миронову полюбил… Он же ради нее на все был готов. Пойти против всех, рисковать жизнью, в тюрьму сесть… просто чтобы ее спасти. И он не хвастался этим. Он просто делал, потому что не мог иначе. Потому что честь… и потому что она.
Он говорил об этом с таким жаром, с таким искренним восхищением, что Алиса остановилась и посмотрела на него во все глаза. Она видела перед собой не просто Лешку, своего друга, который любит футбол и умеет строить плоты. Она видела его душу. Того самого «неправильного орла», который будет просто смотреть. Того самого мальчика, который готов отгонять кархародонтозавров. Оказалось, у его внутреннего мира было имя – Петр Гринев.
Ее сердце наполнилось таким теплом и такой нежностью, что стало трудно дышать. Это открытие было, пожалуй, даже важнее, чем их сплетенные руки на острове. Он был не просто смелым и добрым. Он был глубоким.
– Я всегда знала, что ты не только про «бегать и прыгать», – сказала она очень тихо.
Они стояли под старым фонарем, который бросал на дорогу круг теплого, желтого света. Мимо них пролетел ночной мотылек, привлеченный светом. Лешка смотрел на нее, и ему показалось, что она поняла все. Самое главное.