– Верно. И начать с самого слабого из них.
– А что ей за это будет? – спросил Этьен. – Это же покушение! Нельзя просто так спустить его с рук! И тот удар сегодня в саду… князь и княжич чуть не погибли!
Дамьен устало улыбнулся.
– И Кулак Дракона, и дин-давар – те магические проявления, которые не несут в себе оттиска создателей и хозяев, – объяснил он. – Да, мы можем подозревать – но не доказать.
Этьен нахмурился.
– А как же князь? Он может взять и выгнать их из княжества! Ведь может, правда?
– Для этого ему надо обратиться к королю, – объяснил Дамьен. – А его величество слишком дорожит отношениями с домом Вернье и слишком ценит помощь Полин Гарбо, которую она оказала ему во время переворота, чтобы куда-то выслать с подаренных земель.
Да уж, попали мы с Этьеном в змеиный клубок… Ладно, ничего: будем разбираться.
– Получается, ничего нельзя сделать? – пробормотал Этьен.
– Можно усилить систему безопасности, – ответил Дамьен, и я увидела, как из стен, пола и потолка проступило красноватое сияние и угасло. – И придумать свой ответ без привязки к дому Клемансо. Отдыхайте, друг мой! Сегодня эта комната безопасна!
Я проснулась от того, что не могла больше лежать на животе, и увидела, что за ночь два моих аккумулятора зарядились до знакомого пятого размера.
В окна заглядывало веселое утро. Светило солнышко, на ветках заливались песнями птахи, а Этьен бегал по комнате, собираясь в школу.
– Ты не видела мой учебник гандалузского? – спросил он, увидев, что я уже не сплю.
– Тот, которым ты уделал Жан-Люка? – ответила я вопросом на вопрос. Мальчик кивнул, я протянула руку и достала книгу из воздуха.
Сама не знаю, как у меня это вышло, но получилось хорошо.
– Вот, держи. Уроки сделал?
Этьен остановился. Ошарашенно посмотрел на меня, словно только что понял, что сегодня в школе будут уроки.
Ничего он не сделал. Когда собираешься вешаться, то уроки делать точно не будешь.
– Нет, – испуганно пробормотал он. – И сегодня контрольная по гандалузскому… мне конец. Персиваль меня убьет.
– Тебя могут убить дома Гарбо и Вернье, – напомнила я. – А в школе все сегодня будут в ножки кланяться, ты же теперь Клемансо.
Этьен посмотрел так, что было ясно: он хочет мне верить, но все равно не верит.
Когда он оделся и взял мешок с книгами, в дверь бесшумно скользнула служанка: молоденькая, ясноглазая, с хитрым взглядом лисички. Вырез в ее платье был таким, который наш физрук называл “Сердце на двор”, и у Этьена сразу же вспыхнули глаза.