Шум ветра в этот раз был другой – не привычный шелест листвы, не свист в щелях между досками, а глухой, глубокий гул, будто где-то под землёй пробудился огромный механизм. Лиза проснулась от ощущения, что весь дом слегка дрожит, как бывает перед грозой, когда молния ещё не ударила, но воздух уже натянут до предела. Она осторожно поднялась, стараясь не разбудить Аню, и выглянула в окно. Над лесом висел густой туман, сквозь который пробивался синий свет, но теперь он не был ровным – он пульсировал, как сердце, то разгораясь, то почти угасая. В поселении царила тишина, нарушаемая только редкими хлопками ставен и далёким лаем собаки. Лиза почувствовала, как по спине пробежал холодок: сегодня всё должно было измениться, и она не могла решить – боится ли она этого или ждёт с нетерпением.
Костёр в центре двора уже тлел, вокруг него сидели Марк, Андрей, Оля и Тима. Все были молчаливы, никто не спешил начинать разговор, будто слова могли разрушить хрупкое равновесие, в котором держалось их маленькое сообщество. Лиза присела рядом, бросила в огонь сухую ветку и спросила: «Кто-нибудь ещё слышал этот гул ночью?» Марк кивнул, не поднимая глаз, а Андрей сжал в руках свой старый нож так крепко, что побелели костяшки пальцев. Оля и Тима переглянулись, и в их взгляде Лиза прочитала тревогу, смешанную с детским любопытством. Она знала: сегодня они должны идти дальше, за границу круга, который всё это время держал их в безопасности и в плену одновременно.
Аня появилась на крыльце, зевая и потирая глаза. Она выглядела усталой, но в её движениях была какая-то новая лёгкость, будто за ночь она стала старше. Лиза позвала её к костру, обняла за плечи и тихо сказала: «Сегодня мы идём туда, где свет сильнее всего. Ты готова?» Девочка кивнула, и в её глазах Лиза увидела не страх, а решимость. Она вдруг поняла, что боится не за дочь, а за себя – за то, что не сможет защитить её, если случится что-то непоправимое.
Вещи собирали быстро: хлеб, сушёные ягоды, флягу с водой, нож, верёвку, осколки и карту, которую нашли в лабиринте. Марк взял фонарь, Андрей – топор, Оля и Тима – по палке, Аня – свою куклу, которую не выпускала из рук с самого утра. Лиза проверила, чтобы у всех были тёплые вещи, и только после этого они вышли за ворота. Остальные жители поселения провожали их молча, кто-то перекрестился, кто-то просто отвернулся, делая вид, что занят делом. На этот раз никто не пытался их остановить – все понимали: этот путь должен был пройти каждый, кто хотел остаться собой.