Нет, погодите. Стоп! Они чего тут все совсем психи? Нормально вот так сжигать живого человека?!
Я вообще-то не подписывалась под ролью Жанны д'Арк. Эй, ау!
Моё тело категорически не хотело меня слушаться, сколько бы я не пыталась пошевелиться, а тем временем ко мне уверенно приближался неизвестный Ариан.
– Давайте проверим у неё дыхание, вдруг она действительно жива… – подал голос кто-то ещё незнакомый мне.
– Винис, неуд тебе за технику безопасности! Разве ты не знаешь, что происходит с телом людей, укушенных Ирии?
«Да чтоб тебя тоже эта Ирии укусила, тумбочка без колёсиков!» – орала я у себя в голове, пока этот бесчувственный чурбан читал нотацию некому Винису.
– Оно становится переносчиком смертельного вируса с момента укуса и всех, кто войдёт с ним в телесный контакт, постигнет та же участь. Смерть жертвы и тех, кто войдет с ней в контакт, в таком случае стопроцентная, – отрапортовал парень так, словно подражал какому-нибудь рэперу.
– Правильно, поэтому убитого Ирии сжигают, дабы исключить ещё большее количество жертв. Всем ясно?
Уж не знаю, кому там что ясно, а мне сейчас вот вообще ни на грамм не ясно, а наоборот, очень даже пасмурно, и если расположение дел не поменяется, то тогда и вовсе грянет гроза, от которой пострадают все здесь собравшиеся, не иначе. Никого не пожалею же!
Мне показалось, что запахло палённым, возможно, это стало катализатором к дальнейшим действиям.
Говорят, человек больше всего боится нескольких вещей в этом мире: свадьбы, ответственности, повышения налогов и смерти. Видимо, последний страх во мне был в данный момент столь силён, что он переборол непонятное сковывающее меня состояние.
Я сначала замычала, а потом и вовсе заорала что есть мочи:
– Не мертва я, не мертва!!! Придурки! – пожалуй, я слишком перестаралась, но зато теперь про меня никто не скажет, что я мертва.
Не спишут же они мой пламенный (тьфу ты, блин!) вопль на рефлекс, как у курицы, которой отрубили голову.
Нет, всё-таки я немного перестаралась. Мало того что на поляне повисла такая тишина, что, кхм, извините за сравнение, пукни кто-то, услышали бы все, так ещё я опять не могла вымолвить ни слова.
– Она жива, – констатировал максимально близко рядом со мной кто-то очень равнодушный к происходящему.
Надо полагать, это тот парень, который непосредственно меня сжигать должен был. Надо же, какой он усидчивый малый, словно и не он только что чуть не убил человека.