С годами Айлин научилась прятаться – не только от чужих мыслей, но и от собственных страхов. Она избегала больших скоплений людей, не любила шумные праздники, старалась не смотреть в глаза незнакомцам. Иногда казалось, что проще исчезнуть, чем объяснить кому-то, почему она вдруг замирает посреди улицы, почему её взгляд становится пустым, а пальцы дрожат, будто от холода.
Однажды ночью, когда город был особенно тих, Айлин попыталась рассказать обо всём матери. Она стояла у окна, наблюдая за огнями на другом берегу, и шёпотом произнесла:
– Мам, а ты когда-нибудь слышала чужие мысли?
Мать усмехнулась, не отрываясь от книги:
– Это называется воображение, Айлин. У тебя его всегда было слишком много.
С тех пор Айлин больше не пыталась делиться своими тайнами. Она научилась улыбаться, когда нужно, и молчать, когда хочется кричать. Она стала мастером незаметности, человеком, который всегда уходит первым с вечеринки и никогда не задаёт лишних вопросов.
Но в тот вечер, стоя на крыше, Айлин вдруг почувствовала, что чья-то чужая тревога становится её собственной. Она не знала, откуда приходит этот страх, но была уверена: впереди её ждёт что-то, что изменит всё.
Глава 1. Шум
Город не хотел просыпаться, и Айлин ощущала это кожей: влажный утренний воздух прилипал к щекам, а неоновая реклама над остановкой мигала так, будто и она устала от бессонной ночи. Она шла к офису медленно, стараясь не встречаться взглядом с прохожими. Каждый новый день был похож на предыдущий, но сегодня в этом повторении пряталось что-то тревожное, едва уловимое, как слабый запах гари в чистом воздухе. Внутри здания пахло кондиционером, кофе и чужими страхами. Айлин задержалась у турникета, машинально приложила пропуск, и только когда услышала короткий звуковой сигнал, поняла, что всё это время стояла, вглядываясь в своё отражение в стекле. Она не любила смотреть на себя по утрам: в зеркале жила женщина, которая слишком много знает о других и слишком мало – о себе.
В лифте было тесно, кто-то говорил по телефону, кто-то смотрел в пол, кто-то нервно теребил ремешок сумки. Мысли людей, как всегда, были громче слов. «Если сегодня опять задержат зарплату, я уволюсь». «Надо не забыть купить молоко». «Почему он не отвечает на сообщения?» Айлин старалась не слушать, но шум был настойчивым, липким, будто кто-то сыпал песок ей в уши. Она выдохнула, сосредоточилась на собственном дыхании, и лифт наконец остановился на нужном этаже.