Может, мне остаться в Питере навсегда?
***
Впрочем, нет. Уеду домой. Завтра же!
Ровно семь дней прошло с того момента, как я оказалась в Санкт-Петербурге, и дела идут просто ужасно. Для начала кулинарные курсы «Поварешка», которым пели дифирамбы в сети и которые я ждала с таким нетерпением, оказались гламурным собранием в фартуках. В первый день нам выдали яркие значки и блокноты со смешными логотипами, мы провели что-то вроде тимбилдинга. А потом начались занятия, больше похожие на гонку «кто быстрее выложит фото очередного блюда в Инстаграм». Я снова чувствовала себя провинциалкой среди столичных гуру. Но больше всего меня расстроило то, что не такой уж я и гений в тонком искусстве кулинарии. Родители всегда меня хвалили, и я так привыкла к добрым словам, что совсем скисла от первой дозы критики. И нож я держу не так, и сковороду поворачиваю неправильно. И совсем не получается красиво оформлять блюда! Мне даже посоветовали на досуге изучить правило золотого сечения.
В пятницу вечером случилась новая беда. После утомительного дня на курсах я решила дополнительно попрактиковаться, а огромную кухню Тимура использовала в качестве полигона: притащила туда свои конспекты и устроила крошечное кулинарное шоу. Я пыталась одновременно приготовить яблочный крамбл, салат с рукколой и венгерский гуляш. В пылу готовки я так забегалась, что на ходу смахнула со стола миску, где остывал ванильный соус. Раздался неприятный звук клацающего металла, на полу расцвело сливочное пятно. А еще я сильно забрызгала оставленный кем-то на стуле фотоаппарат, который только теперь заметила.
Андрей и Богдан прибежали на шум и застали меня в центре мною же созданного хаоса и с испачканной камерой в руках. Боюсь представить, как жалко я выглядела. Собранные в пучок волосы сильно наэлектризовались, а лицо покраснело от жары.
– Отдай сюда, – сердито сказал Богдан.
Он шагнул ко мне, потянувшись за камерой, и оказался в луже сладкого соуса.
– Блин!
– Извини, я нечаянно!
– Вот блин, – пыхтел он, рассматривая камеру. – Нет ну!..
– Что за шум? – поинтересовался Тимур, заглядывая на кухню.
– Твоя сестра безрукая!
– Богдан, уймись, – миролюбиво сказал Андрей. – Она ведь не специально это сделала. Сам виноват, не будешь бросать свои вещи где попало.
От поддержки Андрея мне стало чуточку лучше, но это чувство испарилось, когда Богдан снова сердито на меня глянул и пробурчал: