Рейчел Дюбуа припаивала последний контакт к радиопередатчику собственной конструкции. Сорок пять лет, седые пряди в тёмных волосах, руки мастера, привыкшие к тонкой работе.
Эмили почувствовала её сосредоточенность, смешанную с глубокой печалью. Рейчел работала в подвале старого здания в историческом центре Монреаля, окружённая горами аналогового оборудования – ламповых усилителей, механических реле, медных проводов.
– Allô, station Lire-Quéec, – произнесла она в микрофон на французском языке. – Это Рейчел, позывной Renard-Gris. Кто-нибудь меня слышит?
Шипение эфира. Потом – слабый голос:
– Renard-Gris, это Orignal-Blanc из Квебек-Сити. Слышу тебя слабо, но чисто.
Рейчел улыбнулась – впервые за много дней. Сеть работала. Её подпольная радиосистема связывала разрозненные группы выживших по всему Квебеку.
– Orignal-Blanc, какова обстановка в столице?
– Электричество держится, но вся электроника мертва. Люди адаптируются. Возвращаются к ремёслам. Мой дедушка снова открыл кузню.
Эмили ощутила горько-сладкое чувство Рейчел. Цивилизация рушилась, но люди выживали. Как всегда выживали.
– У меня новости от подруг из Торонто, – продолжала Рейчел. – Они нашли старые схемы в архиве университета. Ламповые компьютеры времён Второй мировой.
– Ламповые компьютеры?
– Oui. ENIAC, COLOSSUS. Машины на электронных лампах. Они ещё работают, когда все цифровые системы отказывают.
Рейчел выключила передатчик и откинулась в кресле. Монреаль 2043 года за окном подвала выглядел странно. Меньше автомобилей – большинство новых машин не заводились из-за отказа электронных систем. Больше велосипедов, гужевых повозок, пешеходов.
Но город не умер. Он изменился.
Рейчел открыла старый деревянный ящик и достала оттуда свёрток, завернутый в оленью кожу. Внутри лежали листы бересты с нацарапанными на них символами.
Символы, которые она узнала, хотя никогда их не изучала.
– Comment est-ce possile? – прошептала она. Как это возможно?
Схемы были нарисованы древними алгонкинскими знаками, но изображали современные радиосхемы. Словно кто-то тысячи лет назад знал, как построить аналоговые передатчики.
Рейчел коснулась берестяной пластины, и в её сознании вспыхнули чужие воспоминания.
Видение внутри видения.
Лесная поляна. Триста лет назад. Шаман алгонкинов сидит у костра, рисуя символы на бересте.