Кикоть нахмурился, но сделал, как велели, закрыв за собой дверь.
Несколько секунд мы сидели молча, был слышен лишь шелест документов и бумаг, который перебирал Черненко и перекладывал из одной стопки в другую.
– Сержант Громов, верно?
– Так точно.
– Я полковник Черненко, КГБ СССР. Отдел называть не стану, в этом нет никакого смысла. Для начала хочу сказать, что ты молодец. Еще и года не прошло, как ты в армии, а уже такие достижения. И награды, и звания… Еще и обучение в специальном центре ГРУ. Похвально. Кстати, слышал о вашей операции в Пакистане и о том, что большую часть плана придумал именно ты. Это хорошая черта. Инцидент с «Закатом», конечно, серьезный изъян… Уже все утрясли, последствий не будет. Впрочем, вряд ли тебя это беспокоит. Кгхм, так… Давай поговорим об этом бланке? – он показал мне «залипуху». – Где ты его взял?
Я был готов к такому вопросу, поэтому ответил, словно по бумажке.
– На территории Пакистана, рядом с кишлаком Карат-Чан находится укрепленный лагерь душманов. Американцы, в составе отделения, обустроили там полноценный штаб. Проникнув туда в темное время суток, я тихо обезвредил американского офицера. Быстро все осмотрел. На одном из столов, в папке, нашел этот бланк. Мне сразу показалось странным его содержимое, поэтому и взял его с собой. По окончании эвакуации я намеревался передать его любому сотруднику контрразведки. Но не смог этого сделать по здоровью, потерял много крови и потерял сознание. Бланк лежал во внутреннем кармане кителя. Вероятно, его изъяли, когда с меня снимали одежду. Ну а как он попал к майору Кикоть, не знаю.
Черненко слушал внимательно, изредка кивая. Чувствовалось – это матерый сотрудник, который «умеет» работать с людьми.
– А что тебе показалось странным в тексте?
– Дата, место. Суть. Чернобыльская АЭС, как и любая другая в Союзе ‒ это объект ядерной энергетики, а это приравнивается к государственной тайне. Очевидно же, что американцы что-то задумали, чтобы… ну не знаю, авария могла бы ударить по энергетике, по экономике. А иначе зачем разрабатывать и держать такие документы?
– Но там нет ни слова о том, что это диверсия! – возразил Черненко, подняв бровь.
– А разве аварии случаются заранее, да еще и по согласованию с нашим потенциальным врагом? – ответил вопросом на вопрос я. Само к слову пришлось. – Возможно, они планировали диверсию, намереваясь выдать ее за аварию.