Виктор Викторович ничего не ответил. Но был очень рад, когда узнал, что вечером этого же дня можно лететь обратно в Союз.
Вещи собирать было и не нужно – майор их даже не разбирал. Требовалось только привести полетные документы в порядок, правда, времени на это обычно нужно больше. Но и комитетское удостоверение открывает любые двери, да и просьбы выполняются куда быстрее.
– Кстати, часа три назад звонил какой-то полковник Афанасьев… Про тебя спрашивал. Рвал и метал, судя по голосу. Знаешь такого?
– Очень! – кивнул майор, представив ситуацию. – Начальник мой. Из управления.
Вероятно, Черненко спустил проблему куда нужно. Вот и результат не заставил себя ждать. У Афанасьева скоро нервная трясучка начнется из-за майора, который даже во время командировки в Афган умудрился влипнуть в историю, в которой обязательно промелькнула фамилия Громова.
– А-а! – понимающе кивнул Сухов. – Он же тебя на мое место спихнул?
Виктор кивнул. Тот факт, что начальник управления стоял за его смещением с должности, не подлежал никакому сомнению.
Короткий разговор с Суховым по поводу всей этой ситуации ни к чему не привел – тот просто отмахнулся. Ну, оно и понятно. Сухов устал, относился ко всему по принципу – раз не моя зона ответственности, то гори оно все синим пламенем.
Зачем вообще эти материалы на Громова прислали сюда, в Мазари-Шариф, было довольно странно. Но оказалось, что в Асадабаде служит недавно назначенный на должность знакомый офицер Сухова, который и попросил посодействовать, ввиду недостатка опыта.
Быстро оформив документы и загрузившись на убывающий в СССР борт Ан-12, майор Кикоть наконец-то выдохнул с облегчением. Одно дело, летать в Афган на короткие, краткосрочные командировки и совсем другое ‒ лететь туда на постоянное место работы. Будет непросто, но до этого еще почти месяц. Все может поменяться.
Самолет взлетел и приземлился без проблем. Лететь пришлось исключительно с офицерами, либо уже закончившими свою службу в Афганистане, либо с такими же командированными, как и он сам. Всего человек тридцать, не больше.
В свой город он вернулся поздно ночью.
Подъехав на своей машине во двор, он вдруг понял, что у подъезда припаркована чужая машина, которой ранее тут никогда не было. У Виктора Викторовича на такие моменты, а в особенности всего, что касалось собственной безопасности, был настоящий нюх.