– Почитай мне своё. – Попросила Ева, задумчиво глядя на мутные воды Конго.
Сезон дождей заканчивался, река разбухла, набралась впечатлений за тысячи километров пути, впитала в себя и радость и горе, и жизнь и смерть, и представляла собой неимоверный коктейль энергии и эмоций первобытного, а потому непознанного мира, который сколько не пей – не выпьешь. И каждый мог щедро зачерпнуть бокал чувств, с только ему одному известным названием и составом.
«Минотавр»
Отражение в зеркале строже и суровей чем праведный суд.
Вот гляжу я в него, и, похоже, что во мне сразу двое живут.
Человек, но рога и копыта, ты забвенью предать не спеши.
Очень часто калитка открыта, в лабиринт неспокойной души.
Эта рожа появится снова, присмотрись хорошенько, и ты,
Сам поймёшь, у обличья такого, есть задатки иной красоты.
Эту скрытую сторону мира, я принять безраздельно готов,
Чтобы с вида простая квартира, превратилась в долину цветов.
Не заметишь различия в теле, если смотришь всегда со спины.
Не случайно мы Это хотели, после Этого мы рождены.
Но наутро с приходом похмелья, снова я сам себе человек.
Как всегда говорю, что теперь я, распрощаюсь с тобою навек.
Ничего в этом мире не свято, каждый с жизнью один на один.
Так узнай же слово – расплата, хитро-мудрой тропы господин.
Минотавр лежит на постели, он безжалостно мною убит…
Только как в человеческом теле, жить теперь, без рогов и копыт!?
– Ой! – Неожиданно вскрикнула Ева. – Я палец порезала …
– Это не ты порезала.
– Как не я? – Изумилась моя любимая.
– Это твой Минотавр. – Ответил я. – Минотаврочка!
– Как это?
– Иди сюда, некогда объяснять! – «Включил» я командира.
Ева подошла и показала. На указательном пальце левой руки был довольно глубокий порез с обильным кровотечением. Держа над порезом свою раскрытую ладонь, я начал «зашивать» рану. Сначала кровь замедлила своё течение, затем почти перестала течь, и лишь наполняла каплю. Капля остановилась, засохла и отвалилась, а снизу «выросла» новая плоть. Моя Бонобочка ошарашено смотрела то на меня, то на палец. Потом потрогала его и, убедившись, что рана исчезла, как будто её и не было, выдавила из себя:
– Как ты это сделал?
– Это не я – это он.
– Кто он? – Недоумевала жена.
– Конго!
Казалось, что река действительно замедлила своё торжественное шествие.
– Я тебя серьёзно спрашиваю, причём здесь Конго?