– Корнелий, неужели вы хотите произвести на всех нас тоже самое впечатление, какое произвёл на своих коллег доктор Даргберг?
Насколько была уместна в данный момент ирония профессора Кримгрюгга – не мне судить. Просто в памяти старшего поколения научных коллег до сих пор не изгладился тот эффект, который произвёл доктор супернаук Аквилий Даргберг со своим докладом, хотя и прошло с тех пор тридцать лет. Он был первым ящером с научной степенью, совершивший по мнению многих весьма эпатажный поступок – высказал предположение о существовании иной формы разумной жизни, тем самым, подвергнув свою научную репутацию осуждению. В своем докладе он эту форму назвал "человечеством", а её представителей – "людьми". Чего добивался Даргберг – известно, пожалуй, только ему одному, но благодаря своему докладу он стал известен и популярен. Сотрудники масс-медиа вцепились в его доклад мертвой хваткой, как и следовало ожидать, они использовали его, как материал, для своих бредовых репортажей и сенсационных выдумок. Да, имя доктора Даргберга загремела, но такая слава любому учёному не в радость. Он ещё какое-то время муссировал эту тему в СМИ, но потом был вынужден прекратить. Научные круги выразили свое сомнение в его компетенции, и доктор Даргберг замолчал. Больше никто никогда от него ничего не слышал каких-либо речей о людях. Однако, механизм был уже запущен, фантазии о параллельной разумной жизни множились с невероятной быстротой, первые пять лет после доклада доктора Даргберга все только об этом и говорили. Потом, конечно, начался спад интереса к этой теме, появились новые модные тенденции, люди стали частью общественного фольклора, полностью, конечно, они не стали мифологией, кое-кто реально верил в их существование. И, судя по всему, Корнелий Брокснегг оказался из числа этих "кто-то". Он нисколько не обиделся на профессора Кримгрюгга и ответил так:
– Это не входит в мои намерения, ибо целью всякого ученого является поиск истины.
Никто из членов комиссии, похоже, не ожидал от студента такого смелого и дерзкого ответа. Только несколько преподавателей позволили себе снисходительно усмехнуться. Сохраняя абсолютную невозмутимость, Брокснегг очень уверенным тоном начал свою речь.
Надо признаться, он произвел впечатление на членов комиссии. Никто из них во время его выступления не зевал и не скучал, некоторые светила науки даже проявили заинтересованность, кое-кто периодически поправлял на своем носу очки. Можно сказать, выступление Брокснегга, в какой-то степени, было впечатляющим, живым и неповторимым. Никто не перебивал его и не подскакивал со своего места со словами: "Позвольте, вот тут вы явно предоставляете ошибочные сведения…!". Вопросы посыпались потом, когда Брокснегг закончил свою речь и всем своим видом дал понять, что готов отразить любые выпады в свой адрес. Конечно, между ним и почтенными членами комиссии разразилась бурная полемика, корпорация преподавателей хотела поставить на место зарвавшегося студента, а тот был только рад оказаться в центре внимания.