А клещи, наоборот, не спешат, не гонятся. Выжидают себе тихонько в царапающих ноги колючих кустах, а Анна не сделала в этом году прививку от энцефалита, потому что не смогла добраться до поликлиники.
Лес плыл и двоился от жары, духоты и слёз.
***
Новая Покровка – и маленькая, и огромная. Сама по себе она не село даже: всего три дома жилых. Зато всё в округе на многие километры – все разбросанные таёжные одиночки – тоже к Новой Покровке относятся. А их там немало. Это городским жителям кажется – и сама Анна тоже раньше так думала – что только тигры с медведями в тайге живут. А нет.
Выбравшись на гораздо лучше пробитую тропу, чем та, что вела к её участку, Анна свернула направо. В левой стороне делать нечего: ближайший сосед – почти в десяти километрах на лесопилке. На глаза он никому не показывался, как и вся ватага его мутных рабочих. Анна видела их мельком лишь однажды, когда с Охриным ездила по окрестностям. А если двинуться прямо, то можно добраться до зимовья, где постоянно живёт одинокий старик. Если миновать его и продолжить путь, минут через двадцать покажется река, резкая и холодная. Удивительно было обнаружить на её берегу пару домишек, на одном из которых, прямо как в городе, висел номер – «три». Там жили и, видимо, браконьерничали братья Тимонины, неотличимые друг от друга: оба тучные и заросшие сизыми бородами.
Зато в правую сторону, можно сказать, жизнь кипит. Примерно в получасе езды на мотоблоке, километрах в пяти, с весны строится турбаза. На что надеются её хозяева, неизвестно. Гиблая идея: никто сюда не поедет, но, видно, там поселились такие же мечтатели, как и Охрин.
За ними минутах в десяти – пасечники Митрофановы. А ещё минут десять, и ты уже в Новой Покровке. Меньше часа ехать от Анны, если дорога не слишком сырая.
Но после вчерашней грозы она очень даже сырая: понадобилось поманеврировать на корнях и колдобинах по жирной грязи в попытках объехать лужи. Но всё же из пары особо вязких пришлось вытаскивать мотоблок. Теперь это уже не так сложно, как раньше – Анна приспособилась засыпать грязь ветками и выкатываться по ним.
Могла ли она только представить, что будет вот так выживать одна с чужим ребёнком в лесу? А теперь и он пропал.
Но вот и свежий, ярко-голубой забор турбазы, он заметен издалека. С него там и начали строиться, и вывеску повесили, такую же броскую, сочную: «Место Кругловых». Так и просилось: «не занимать». Но разве кто претендует? Если только медведи.