– Очень важный вопрос: где я буду жить и что есть? А есть я очень хочу.
– Жить вы будешь в доме, что сотворит Господин Тень из темной материи. Вы, сновидения, можете выбрать любое место и высказать ему любые пожелания, он в силу своих возможностей их воплотит. У нас есть запасы еды и звездного молока в Храме, как только дойдем, я обязательно тебя накормлю. Надо было первым делом это сделать, извини.
Тут я поймала себя на мысли: я уж и забыла, каково это, быть наставницей.
– Ого! Это так здорово, – восторженно произнесла Клементина и пальцем указала на облако: – Смотри! Оно похоже на кота. Ах, как бы я себе хотела кота!
– На моей луне живет много диких котов. Может, один из них согласится стать твоим?
– Это было бы так здорово! Я бы сплела для него лежанку и связала игрушку-мышку. Давала только самое отборное молоко и играла бы с ним всегда, когда он захочет. И назвала бы я его Сэр!
– «Сэр»… Надо же, как уважительно.
– Да! «Сэр», потому что мой котик заслуживает только самого лучшего.
Какая же Клементина забавная… Заливаясь смехом, я усмотрела возле берега чью-то фигуру и замерла. Уже не до улыбок стало.
– Что такое? – насторожилась Клементина.
– Сирена… Это она… лежит… там.
– Кто-кто?
Издалека я увидела почерневший русалочий хвост, разбросанные в стороны руки… Побежала со всех ног, и чем ближе была к Сирене, тем мрачнее становилась догадка.
Тело Сирены, другой Первородной, в прошлом – моей лучшей подруги, превратилось в камень. Я дотронулась до лица, такого умиротворенного, и слезы сами собой закапали. На окаменевшем лице строптивой Первородной застыла горькая ухмылка. О, Безвременье… Что тут такое творится?
– Это море вынесло тебя на берег?
Будто она могла мне ответить…
Клементина в стороне стояла, что делать, не знала, неловко переминалась с ноги на ногу. Я поспешила предостеречь:
– Не подходи ближе, эти воды могут опасны для прекрасных сновидений вроде тебя. Посмотри только, какие волны!
Клементина отшатнулась назад, и вовремя: хищная волна чуть не лизнула ее щиколотку.
И хотя снежная магия больше не подчинялась мне, туз в рукаве у меня все же был, а вернее, лунные руны в бездонной сумке. Накрыла веки Сирены этими рунами – для того, чтобы увидеть ее воспоминания.
Видения, словно вспышки, пронеслись в сознании.
Когда-то Сирена была девочкой – маленькой девочкой, которая просто хотела, чтобы ее любили. Но вокруг было пусто и одиноко. Я чувствовала ее боль. И одиночество. Там, где сердце билось, такая тяжесть и горесть… Сирена решила, что раз она никому не нужна, то и ей никто не нужен. Раз ее никто не полюбил, то и она никого не полюбит. А потом исчезло все, в Пустоте пропала.