Однако он мог погладить по щеке отправленного в ссылку принца, и принцессу, которая станет капитаном, и закованную в цепи Персеваль в ее подземелье.
И об этом узнают только ангелы.
Но мир был огромен и в значительной части сломан; он уныло полз по орбите вокруг этих звезд. А Иаков Прах, как и мир, сейчас уже был совсем не таким, как прежде. Он мог бы сделать все это, если бы захотел, но это истощило бы его. А здесь были те, перед которыми он боялся демонстрировать свою уязвимость. Пока боялся.
2
Те, кто живут на тихих кухнях, знают всё
В доме Отца Моего обителей много. А если бы не так, Я сказал бы вам: «Я иду приготовить место вам.
И когда пойду и приготовлю вам место, приду опять и возьму вас к Себе, чтобы и вы были, где Я».
Евангелие от Иоанна 14:2
Часть молока и каши пролилась, когда Риан уронила миску. Еда забрызгала лодыжку Персеваль, и ее цепи выгнулись навстречу пище, готовые перейти к обороне. Но, попробовав пролитое на вкус, они отступили – и Персеваль невольно подумала о том, что произошедшее потрясло их и сбило с толку.
– Прости, – сказала Персеваль. – Я не хотела тебя пугать. Это мне, Риан?
Девочка замялась, глядя во все глаза на Персеваль. Она была маленькой, хрупкой, с изящными чертами лица. Безумная пена ее вьющихся черных волос была обрезана на уровне плеч и собрана воедино с помощью дешевых, но симпатичных заколок – пластмассовых паучков с цветными глазами. Паучки сплели между собой прозрачную сетку для волос.
Девочка была совсем не похожа на мать, но, с другой стороны, кто вообще на нее похож?
– Это тебе, – выдавила она и нагнулась за миской. К счастью, миска не перевернулась.
Она подняла с пола и ложку, а затем вытерла ее подолом бурой блузки. Как будто сейчас Персеваль могла расстроить грязная посуда.
Когда Риан снова посмотрела на Персеваль, та развела руки в стороны, демонстрируя свою беспомощность. Персеваль, закованная в цепи, не могла есть самостоятельно: напряжение, словно жидкое пламя, текло по ее шее и плечам, и это причиняло ей даже больше боли, чем отсутствие крыльев. «Ариан Конн», – сказала себе Персеваль и почувствовала себя немного глупо. Она не выйдет на свободу и не сможет сразиться с леди Ариан, даже если произнесет ее имя хоть тысячу раз.
И в любом случае Ариан – старшая из живых и общепризнанных дочерей Аласдера Конна, который был Командором с тех пор, как умер последний Капитан. Почти пятьсот лет, почти с тех пор, как закончилось движение. Она – птица совсем другого полета.