Зимой редко кто бродил в одиночку по лесной чаще; в основном, горожане кучковались возле базы лыжного спорта с чудом уцелевшей среди неразберихи общенародного масштаба детской спортивной секцией. Бродили вдоль лыжной трассы, что вела вдоль извилистого русла узкой, но глубокой речушки; по выходным катались на санках с горки. Здесь, в этом почти забытом северном городе, сохранялась хотя бы приблизительно нормальная жизнь. Нескольким соседним поселкам повезло намного меньше – не выдержали закрытия местных предприятий – жители очень быстро оставили свои ветшающие дома, растворились где-то на Большой Земле. Теперь в опустевших избах копошились мыши, сквозь разбитые окна пробирались лисы, а по занесенным снегом проселочным дорогам шли все те же волки.
Тихая, очень тихая городская жизнь теплилась вокруг завода и площади. Лес отвоевал себе опустевший гаражный кооператив, что в лучшие годы собирал с пару десятков местных автолюбителей да вечно слоняющихся без дела пацанов среднего возраста.