Коробка была довольно тяжёлой, и я решил перебрать старые бумаги прямо в гараже, чтобы не тащить всё домой. Я осторожно вытаскивал по одному листочку, внимательно рассматривал и клал на край стола. Пока единственный вывод, который я смог сделать – почерк у людей раньше был лучше.
Я начинал уставать, но следующая находка меня подбодрила. Мне повезло – я держал в руках свидетельство о смерти Тереньтева Василия Сергеевича. Теперь я знал, что появился он на свет в тяжелый семнадцатый год, когда прогремела революция. А погиб он восемнадцатого августа семьдесят третьего года близ Баку в авиакатастрофе на самолете Ан-24Б.
Я покачал головой. Человек родился всего около сотни лет назад, умер недавно, а такое ощущение, будто я ищу затерянную пирамиду древнего фараона.
Вскоре я выудил старый конверт, где отправителем значился мой прадед. Чернила слегка потускнели, но всё же хорошо читались. И штамп с датой стоял – февраль сорок шестого. Так что адрес, где жил прадед после войны у меня был. Интересно, стоит ли ещё деревушка? Или сгинула, как десятки других под напором урбанизации?
Следующие две бумаги заставили меня замереть. Я даже почувствовал холодок, пробежавший по спине, а на руках, словно шерсть у ощетинившегося кота, поднялись волоски. Теперь у меня было целых три свидетельства о смерти! И везде значилось одно имя – Тереньтев Василий Сергеевич, год рождения – тысяча девятьсот семнадцатый. А вот дата и причина смерти – везде были разные. И ни семьдесят седьмого, о котором говорила бабушка, ни восьмидесятого, о котором сказал дед, я там не увидел.
Что ж, если у человека пять дат смерти, то расследование его жизни заслуживает внимания. Особенно, когда речь идёт о родном прадеде. И тут уже дело не в школьном домашнем задании.
Ещё мне удалось выяснить, что семья у прадеда появилась поздно, уже после войны. Это подтверждал и год рождения бабушки – тысяча девятьсот пятидесятый. Но в голове крутилась только одна мысль: «Как у человека может быть три свидетельства о смерти?»
Я отправил ящик обратно на полку и, закрыв гараж, понёс домой все бумаги хоть как-то связанные с Тереньтевым Василием Сергеевичем.
Я привык находить ответ на любой вопрос в интернете. Надеялся и сейчас узнать хоть что-нибудь. Часто, когда я спрашивал у отца что-то сложное, он хмурился и отвечал: «Иди в интернете глянь».