Лена выдохнула, подойдя к очереди. На удивление, в такой поздний час она была не слишком длинной – всего несколько десятков человек, но плотной. У входа стояли не обычные вышибалы, а пара крепких, широкоплечих парней в безупречно сидящих чёрных костюмах, которые казались сшитыми на заказ. Их взгляды скользили по каждому, кто пытался пройти, цепко, оценивающе и совершенно бесстрастно. В этих глазах не было ни тени приветствия, ни намёка на улыбку. Лена, привыкшая к легкому фейс-контролю, почувствовала легкое замешательство, но тут же одёрнула себя – она пришла сюда не для того, чтобы отступать. В ней взыграло упрямство и желание доказать себе, что она может. Девушка отстояла свою небольшую очередь, чувствуя лёгкое покалывание нервного возбуждения, слегка нервно поправила бретельку платья и оказалась перед одним из парней. Его взгляд был тяжёлым, он скользнул по ней сверху вниз, оценил, задержавшись на долю секунды на её глазах, и, видимо, признал достойной. Едва заметный кивок – и дверь со щелчком открылась, впуская её в бушующую стихию, словно огромный зверь разинул пасть.
Из глубин клуба на Лену обрушился шквал ощущений, физически сбивая с ног. Саундтрек ночи – оглушительный бас, который проникал под кожу и заставлял вибрировать не только барабанные перепонки, но и внутренности, смешивался с пронзительными, почти гипнотическими нотами синтезаторов и дробными, ритмичными ударами хай-хэтов. Музыка была не просто звуком – она была ощутимой волной, обволакивающей, затягивающей, лишающей возможности мыслить рационально. Над головой, сквозь клубы искусственного дыма, придававшие залу таинственный, призрачный вид, прорезались лазерные лучи, яркие, слепящие вспышки стробоскопов, выхватывая из темноты то танцующие, вспотевшие лица, то сверкающие грани бокалов, то отблески на дорогом металле. Воздух был плотным, насыщенным смесью запахов: дорогого алкоголя, цветочных духов, сигаретного дыма (несмотря на строгие запреты, которые здесь игнорировались) и лёгкого, чуть химического, но манящего аромата, который исходил от самой атмосферы этого места – смесь предвкушения и чего-то ещё, неуловимого.
Первые несколько минут Лена чувствовала себя немного растерянной. Толпа вокруг неё двигалась в едином слаженном ритме, люди смеялись, кричали что-то друг другу, пытаясь перекрыть музыку, прижимались, танцевали, едва касаясь друг друга, создавая ощущение единого пульсирующего организма. Быть здесь одной было непривычно, даже немного неловко, она чувствовала на себе мимолетные взгляды – любопытные, оценивающие, некоторые с лёгким налётом жалости. Но очень скоро музыка начала проникать в неё, раскачивая, снимая напряжение, смывая остатки робости. «Настя бы сейчас сказала: «Ну что, Ленка, вливайся! Не стой столбом!» – подумала Лена, и лёгкая, чуть виноватая улыбка тронула её губы. Она пришла сюда за впечатлениями и не собиралась сдаваться так просто.