Все бы ничего, если бы Олег не заметил отсутствующего взгляда своего друга. Он видел, как Марк вместе со всеми смеялся, заливаясь хохотом. Как хлопал по плечу пацанят, катающихся по травке газона, на котором они сидели, слушая басни Олежки. Но глаза Марка были пусты. Олег, зная своего нерасторопного друга, старался не обращать внимания, считая, что возможно какие-то семейные дрязги между Стеллой и Серёгой, родителями Марка, имели место быть. Каждый вечер на свежем воздухе, возвращение во двор новых и новых друзей по школе и дому, – отвлекало Олега. Но какое-то неприятное предчувствие чего-то летало в воздухе.
Дома, уже засыпая, Олег услышал шепот своих родителей. Тема была настолько любопытна, что мальчишка прислушался, когда услышал имя Стелла. Мама рассказывала папе, что Серёгу снова отправляют в командировку в Москву, а "эта мадам Стелла снова будет открывать по ночам дверь соседу Тольке". Маленькому мозгу Олежки была непонятна эта тирада, но Стелла и Толян врезались в его крошечный мозг и застряли там. Зачем ночью? Зачем открывать соседу дверь? Зачем "при спящем сыне". Видимо отец и мать Олега, да и весь подъезд, а может и 5-этажный дом знал про двери Стеллы и Толяна. Все разрешилось само собой. Наутро, когда ребятишки позавтракали и выбежали провести с друзьями последние денёчки летних каникул, Марк не пришел на их лужайку. Олег заволновался уж не заболел ли друг. Вчера он кашлял, когда громко смеялся. Детские души.
Они такие наивные, чистые и искрение. Он просто ещё не знал, что у детей тоже может быть истерика. Что детское сердечко, задыхаясь от боли, может рваться на части, при этом от стыда не проронить слезинки. Дети могут рыдать от физической боли, но "кричать молча" от – душевной.
Олег понимал, что другу плохо, но как ему и чем помочь было не в его видении. Он не предполагал, насколько страдает его товарищ. Родители Олега часто между собою ссорились. При чем доводы их ссор часто лились из окон квартирной кухни, где Зойка доказывала Лехе, как он неправ в чем- то, а тот отвечал ей подвыпившим басом: "Ниче то ты, Зойка, не понимаешь. А-судишь людей. Хто тебе давал на это право? А?", Зойка понимала, что выпившему Лехе напрасно что-то доказывать, разъясняя рассказанную ситуацию. Но бабья упертость – без границ. Имея задиристый неугомонный характер, Зойке хотелось быть в споре с мужем ведущим звеном.