– Тогда тебя, вероятно, убьют, чтобы ты ненароком не разболтал барыгам, как плохо у нас идут дела, – не стала смягчать Котори.
Последние полгода дельцы товаров и дельцы историй работали в убыток, прикрывая тылы личными запасами членов обоих блоков. Уилл рекомендовал обратиться к Тёмным дельцам за поддержкой, пока их финансовая катастрофа не всплыла, как разбухший труп в озере.
О Тёмных дельцах непосвящённым до сих пор в принципе не полагалось ничего знать. Адаэль предупреждал, что их комплектуют из отборных негодяев, значит, подобные знакомства искать не следовало. Вот только одного из них Котори опознала и так просто отпускать не собиралась, хотя, по крайней мере, сейчас она ничего не готовила, свежа была в памяти незапланированная помощь от Уилла, без которого она бы уже обустраивалась в фавелах.
Олли свесился из окна и наполовину скрылся из виду.
– Доктор Уильям ждёт тебя! – просвистел ветер голосом мальчика, когда тот полностью исчез в ночной мгле.
Котори натянула одеяло на лицо, не желая вновь оставлять кровать в томительном ожидании, но в конце концов вынырнула из глубины пропахшей потом шерстяной ткани и, закрыв окно, шагнула за порог. Ещё каких-то двадцать минут, и она вернётся сюда завершить начатое – проспать добрых восемь часов, перед тем как вновь погрузиться в рутинные задачи.
Доктор обитал в пристройке для персонала по левую руку от входа в конюшню. Время уже перевалило за полночь, но всё здание светилось десятком окон-софитов, бросая лучи на улицу и высвечивая лица прохожих. Тяжёлые двери конюшни были приоткрыты, выпуская запах сена и стойкий навозный душок. Перед дверью пристройки красовался бесхитростный водопроводный кран, сооружённый доктором для вечно перемазанной ребятни. Рядом на крючке висело некогда белое махровое полотенце, превратившееся от тысячи использований в лоскут потрёпанной ткани. Котори оттянула его за край, и гармошка полотна разгладилась, открыв взгляду тёмно-синие короткие полосы-стежки, оставленные девушкой, когда Уилл предложил научить её шить на случай, если ему понадобится помощник для операции. По какой-то причине только ей он мог довериться в этом вопросе. Возможно, потому что она не боялась крови.
Уилл сидел спиной к двери на своей мастерски собранной из обломков табуретке. Казалось, он умел латать не только людей, но и предметы. Дверь предательски скрипнула, когда Котори входила, потому Уилл, не оборачиваясь, жестом подозвал её: никого другого он не ждал.