– Ну что опять? – устало спросил я в пустоту.
Над зеркалом появилась надпись:
Плачущая Мирра. Уровень 8.
Ого! А это самый крупный монстр, который нам пока встретился! Знать бы ещё, что он собой представляет. И я тут же это узнал. В голове закрутились мысли, обычно мне несвойственные. О морщинах и большом животе, о вечных неудачах, которые достали портить мне жизнь, о том, как прекрасно было бы умереть. А для этого надо всего лишь сделать один шаг и погрузиться в зеркало. И тогда всё будет хорошо и замечательно!
Я помотал головой, отбрасывая наваждение. Вроде бы помогло и я вновь смог мыслить позитивно.
– Так! Все осторожно! Этот монстр похлеще гремлинов будет! – обернулся я к своим.
Но моё предупреждение запоздало.
Жена и дочь смотрели на зеркало выпученными глазами и, кажется, ничего не слышали и не замечали. Потом дочь вдруг закричала:
– А-а-а! Какая же я уродина! Зачем тогда жить!
Она бросилась к зеркалу с явно суицидальными намерениями, но я успел ухватить её за рукав и отбросить к себе за спину. К вывертам сознания дочки я привык, но и вечно разумная супруга повела себя неадекватно.
– Вот и старость пришла, – с какой-то потаённой грустью тихо сказала моя красавица и пошла к зеркалу. Хорошо хоть не бросилась.
Я заступил ей путь и бросил в зеркало молнию. С каждым разом бросать сгустки электричества получалось у меня всё легче, я словно сроднился с этой способностью. Но в этот раз она меня подвела.
Ветвистая молния не причинила зеркалу никакого ущерба, а отразилась от его поверхности и рассыпалась на множество лучиков. Крохотные молнии ударили во все стороны: в кресло, в шкаф, в котором жалобно запричитал гремлин, в пол и подвесной потолок, а парочка прямо в меня, от чего я недовольно поморщился. Электричество мне не вредило, но одежда оказалась прожжена в двух местах и это было плохо. Запахло палёной тканью, но, слава Богу!, ничего не загорелось.
– Пусти! – между тем вырывалась жена. – Я не хочу быть дряхлой старухой!
– Дайте мне умереть! – истерила дочь – Я не могу жить такой уродиной!
Да что с вами? Пора было кончать этот балаган и я, не долго думая, подхватил стул и с силой обрушил его на зеркало. Стул не встретил сопротивления и просто провалился в туманную поверхность, я едва успел его выпустить и не ухнуть следом. Зеркало рыкнуло, задрожало и выплюнуло обгрызенную ножку. Вот ведь пакость! Оно нас сожрать хотело!