Но те не ответили, в их взглядах на долю секунд промелькнуло удивление и недоумение, но тут же вернув лицам через чур спокойный вид, просто продолжили смотреть на происходящее.
Чаши с лязгом упали со своих мест под ноги Кэрол, стихии в них померкли и исчезли. Звон привел мою дочь в чувства, и она отскочила назад взвизгнув.
Я вскочил со своего места и подбежал к ней. Взяв дрожащую девочку на руки, я повернулся к старшим.
– Что это значит? – не понимая, как реагировать на то, что сейчас увидел, спросил максимально спокойным голосом.
Но все молчали. И так долго, что я успел заподозрить что что-то не так.
Даллас, высокая худощавая дама преклонного возраста, встала со своего места и направилась к нам. Ее церемониальное бордовое платье поскрипывало своим бархатом при каждом движении. Черные длинные волосы, покрытые частично сединою, спадали широкой французской косой через плечо. Тёмные глаза окружали едва заметные морщинки, напоминая о возрасте, в то время, когда ее руки не выдавали ни единого намека на старение. Она вся была соткана из несоответствий, что только привлекало внимание к ней.
С серьёзным видом осмотрев место ритуала она остановила взгляд на моей дочери, которая испугано жалась ко мне. Затем перевела взгляд на меня.
– Алар, мне очень жаль, но твоя дочь не получила своей магической способности. Она пустая. – ее равнодушие злило. Что-то было явно не так, а они все делают вид, что все происходящее в порядке вещей.
– Вы можете идти к себе. – добавила она.
Никто ничего не собирался объяснять мне. И меня это не устраивает.
– Но что случилось? Почему? Мы с Эстер маги, так не бывает… – я чувствовал, как начинаю закипать от непонимания. Даллас остановила меня, мягко коснувшись моего плеча, но все тем же равнодушным тоном ответила.
– Мы не знаем,что произошло. Но могу сказать тебе точно одно – Кэрол не ведьма, она обычная девочка. – повернувшись к глашатaму Даллас добавила уже громче.
– Восстановите чаши и продолжим Свершение. У нас еще остались и другие. – закончив отдавать распоряжение она вернулась на свое место.
Я же, забрав Кэрол и Амина вышел из зала под тихий плачь своей дочери и молчаливые сострадательные взгляды окружающих.
Впервые за долгое время я был растерян, разочарован и зол. Переживал за Кэрол. Амин шел рядом и крепко держал ее за руку, было видно, что тоже переживает за сестру не меньше меня.