Дом после похорон стал склепом тишины. Не просто тишиной отсутствия звуков, а тяжелой, гнетущей пустотой, пропитанной запахом химии после уборки и незримым присутствием смерти. Эмма бродила по комнатам, как призрак, избегая лестницы в столовой, теперь навечно отмеченной желтой лентой полиции, снятой, но оставившей невидимый шрам на полу. Каждый скрип половицы, каждый шорох за окном заставлял сердце сжиматься в комок. Осада, начатая взглядами на кладбище и ледяными угрозами Клары в лимузине, переместилась внутрь ее собственного черепа. Каждая тень таила обвинение, каждый отблеск на полированной поверхности – напоминание о заколке в прозрачном пакете.
Клара, к счастью, не осталась ночевать. У нее были «неотложные дела, связанные с наследием Маркуса». Но ее незримое присутствие витало в воздухе. Эмма знала – каждое ее движение, каждый телефонный звонок, вероятно, докладывались Софией или самим Томасом, водителем, чье молчаливое неодобрение было красноречивее слов. Дом перестал быть убежищем. Он стал полем битвы, где враг был невидим, а правила игры неизвестны.
На третий день после похорон раздался звонок в дверь. Эмма вздрогнула так, что чуть не уронила чашку с чаем, который не могла заставить себя пить. За дверью стоял молодой полицейский в форме, не Райс. В руках он держал опечатанный картонный бокс.
– Миссис Грейвз? – его голос был вежливым, но безликим. – Лейтенант Райс просил передать вам изъятые предметы. Обыск завершен. Вот ваш ноутбук и планшет. – Он протянул коробку.
Эмма машинально взяла ее. Коробка показалась удивительно легкой для того груза, который она несла. Ноутбук. Ее связь с внешним миром, ее скудное развлечение, ее окно в жизнь, которая когда-то была. Но теперь это был и потенциальный свидетель. Что они нашли? Что скопировали? Что видели?
– Спасибо, – прошептала она, голос звучал хрипло от неиспользования.
Полицейский кивнул, повернулся и ушел. Эмма закрыла дверь, прислонилась к ней спиной, прижимая коробку к груди, как щит. Сердце колотилось. Возвращение ноутбука должно было принести облегчение, символ возвращения к хоть какой-то нормальности. Но оно принесло только новую волну страха.
Она отнесла коробку в кабинет Маркуса. Входить туда было тяжело. Воздух все еще пах его дорогим одеколоном и сигарами, смешанным с пылью, которую не смели тронуть уборщицы после полицейского обыска. Его огромный дубовый стол стоял пустым, стул аккуратно задвинут. Эмма села в свое маленькое кресло в углу – место «наблюдателя», а не участника его дел. Разорвала полицейскую пленку на коробке. Достала свой скромный ноутбук. Он казался чужим.