– В шестую. Хотел в платную ее определить, но они сейчас все заняты.
Но Андрея шестая палата устраивала куда больше: в отличие от платных, которые размещались в дальнем конце коридора, она была ближе всего к ординаторской. Да и находилась под наблюдением Веры Петровны.
Он допил кофе и поднялся.
– Пойду дальше работать.
Ему нужно было проверить одну свою пациентку, которая так удачно лежала в той же шестой палате.
Ульяна разговаривала с кем-то по телефону, и по ее щеке текла слеза. Андрей на мгновение даже растерялся, не зная, как реагировать. Но тут она опустила руку с телефоном, и Андрей подошел ближе.
– Ульяна?
– Привет. – Она вымученно улыбнулась и поспешно вытерла слезу.
– Привет. Все в порядке? – Андрей чуть нахмурился.
– Да, все нормально, – ответила Ульяна и улыбнулась уже бодрее. – Чувствую себя тоже получше. А ты как?
– Все как всегда, – он, усмехнувшись, пожал плечами.
– Олег сказал, ты сегодня дежуришь в ночь.
– Да, так что буду охранять твой сон.
Эта случайно вырвавшаяся у него фраза вызвала у Ульяны смущенную улыбку. А еще он заметил, что она переоделась в то, что по его просьбе купила Вера Петровна. Халатик в алые маки сидел на Уле несколько мешковато, но ее это ничуть не портило. И на лице у нее наконец появился легкий румянец, а свои светлые волосы она собрала в милый хвостик на затылке. Прошло десять лет, а Ульяна действительно совсем не изменилась. Разве что взгляд. Когда-то он искрился и был открыт миру, а сейчас стал угрюмым и затравленным. И, кажется, дело не только в аварии и гибели мужа. А если учесть, что она охотно переоделась в купленные вещи, родня ее никак не спешила навещать.
– Ой, Андрей Александрович! – окликнула его радостно пациентка. – А я и не заметила вас сразу.
– Как ваша рука, Нина Евгеньевна? – Он повернулся к женщине.
– Да уже лучше! Может, выпишете завтра? – с надеждой спросила она. – Меня Тусенька ждет.
– Я вас выпишу, вы ей снова решите сделать укол, а потом опять вернетесь к нам, – пошутил Андрей.
– Нет, уколов делать не буду больше, муж ее теперь в ветлечебницу возит на эти уколы, – засмеялась Нина Евгеньевна.
– И все равно до пятницы я вас никуда не отпущу, – Андрей был непреклонен.
Нина Евгеньевна тяжко вздохнула, но возражать больше не стала.
– Обед! – громкий голос медсестры прервал все остальные разговоры. В палату въехала тележка, и сразу запахло едой. Желудок Андрея сжался от голода. Все же зря он отказался от обеда.