– Не останавливайтесь, – прошептал Роман. – Это не человек.
Но Глеб уже притормозил, и мужчина поднял голову. Его лицо было без черт, только гладкая кожа, на которой не было ни глаз, ни рта, ни носа. Он поднял руку, указывая вперёд, и в этот момент свет фонаря стал ослепительно белым. Глеб почувствовал, как его глаза наполняются слезами, он зажмурился, но свет проникал даже сквозь веки.
– Не смотри, – крикнула Инга, закрывая лицо руками.
Валерия отвернулась, прижимая ладони к ушам, будто пыталась заглушить несуществующий звук. Роман сидел неподвижно, его губы шевелились, он что-то шептал себе под нос.
Свет внезапно исчез, и когда Глеб открыл глаза, дороги впереди уже не было. Машина стояла на краю обрыва, а внизу, в густом тумане, виднелись огоньки – то ли костры, то ли чьи-то глаза.
– Назад, – сказал Эмиль, его голос был хриплым, но твёрдым.
Глеб включил заднюю передачу, медленно отъехал от края. Когда они вернулись на дорогу, мужчина с фонарём исчез, будто его и не было. Вокруг снова была только ночь и дождь.
Они ехали молча, каждый погружённый в свои мысли. Глеб чувствовал, что после аварии что-то изменилось – не только в них, но и в самой дороге. Она стала живой, дышащей, и с каждым километром всё сильнее давила на них своим присутствием.
В какой-то момент Инга заговорила, её голос был тихим, но решительным.
– Я видела в том свете… свою комнату. Детскую. Там всё было, как раньше, только на стенах были тени. Они шептали мне, чтобы я осталась.