Бабушка Александра, с улыбчивым лицом, по-русски накинутым на плечи платком, наклонила голову на плечо единственного и любимого человека. Блаженство захлестнуло её без остатка. И дед, как бы смущаясь этих нежностей, немного развернувшись полуоборотом, смотрит вдаль.
Дарья медленно наклонилась над могильным холмиком, погладила землю рукой, а затем прикоснулась к памятнику:
– Здравствуйте, здравствуйте, мои дорогие, мои любимые, как вам тут вместе? Вот и опять я к вам пришла. У нас всё хорошо. Но, как бы ни сложилась наша жизнь, мы всегда помним о вас. Да и как можно забыть, ведь это целая история.
Дорогой мой дед, на твоих сказках я выросла. Смотрю на жизнь, люблю свой край твоей любовью. Удивляюсь твоей стойкости, проявляемой в любой жизненной ситуации. Как бы мне перенять хоть чуточку твоей скромности, хоть часть твоего аналитического ума.
Бабушка, милая моя, я всю жизнь буду восхищаться тобой, и помнить тебя. Ты для меня являешься воистину фольклорной академией. Вся народная мудрость: песни и пословицы с поговорками, и народная медицина, и притчи – всё было сконцентрировано в тебе одной. Твои высоконравственные чувства по отношению совсем к незнакомым людям были нормой жизни. Но, самое главное, меня удивляет, и до сих пор я не могу найти ответа на свой извечный вопрос: откуда в тебе было столько терпения, тебя обижали, а ты в ответ, только улыбалась, на тебя наваливались, казалось бы, непревзойдённые трудности, а ты унынию предпочитала юмор, вокруг тебя было столько сплетен, а ты старалась жить по правде.
Ты была маститым народным педагогом, имея неофициально два
класса образования, а официально – не одного (жизнь так распорядилась). Лелей тебя величала вся деревня, но ведь лёлей называют крёстную-мать или очень уважаемую женщину.
Откуда в тебе были развиты материнские чувства? Биологической матерью тебе так и не суждено было стать, но в глазах и в душах неродных детей ты и мачехой не стала . Тебя уже нет более тридцати лет, а для своих (приёмных) детей ты до сих пор – мама. Откуда всё это?
Глава первая
Старый колодезный журавль жалостливо скрипел под напором холодного ветра. Не только этот унылый скрип, но и внезапно опустевший большой деревенский двор с вековым тополем, пятистенный дом с резными наличниками и дубовыми воротами – всё, что совсем недавно было до слёз родным – стало не его.