- Палыч, - среагировал на открывшийся
пейзаж Никита, - что за чудеса в Решетове? У тебя тоже глюки или
как?
- Сейчас обегу скалу, ждите здесь, -
егерь сноровисто встал на лыжи, которые таскал на себе даже в
пещеру, и отправился в обход базальтового пика.
Длина окружности у основания
скалы небольшая, на лыжах минут двадцать, можно присесть и
перекурить, охота, как предсказывал мне внутренний голос, уже
удалась. Скоро разобьём бивуак и отведём душу по бутылкам,
где-нибудь, подальше от этого чудесного места, скорее всего, в
старом карьере, там у воинской части стрельбище, минут двадцать
езды на машине. Курили мы молча, не торопясь обсуждать занятное
приключение, всех насторожило изменение леса и отсутствие наших
следов, мы ожидали отвратительных новостей от егеря и боялись
сглазить. Кто-то из древних сказал, «Мысль изречённая есть факт»
или что-то в этом роде. Так оно или нет, но, высказанные вслух
намерения реализуются гораздо чаще, чем следовало бы из теории
вероятности, без всякой мистики. Из таких соображений я последние
годы стараюсь чаще молчать, особенно в спорных ситуациях.
- Все видели? – первым не выдержал
Никита, он соображает быстрее всех нас, да и столичные навыки
чувствуются, - все видели зеркало, пещеру и Палыча, который
говорит, что не говорил?
- Да, - в унисон хриплыми голосами
каркнули мы с Вовой. Есть у нас такая привычка, от частого общения,
говорим одновременно и одинаковые фразы. А, может, от одинаковой
непроходимой тупости.
- И, что?
- Ничего, сиди, жди Палыча, - Вова с
наслаждением затянулся сигаретой, пуская колечки дыма.
Никита был у нас некурящим, потому
достал свой термос и принялся пить кофе, с молоком, естественно.
Вскоре из-за скалы выбрался Палыч, державший свой треух в руке. Он
молча подошел к Никите, снял лыжи, налил себе кофе и сделал длинный
глоток. Как можно так пить кипяток, понять не могу, никак не могу
привыкнуть к горячим напиткам, хотя, чай люблю горячий.
- Всё, парни, п…, приехали, - егерь
глотнул ещё кипятка, - никаких следов дороги, машины и следов
человека. Предлагаю, охоту временно прекратить, пешим ходом
двинуться к Лыпу, направление я знаю, за пару часов доберёмся. Даже
если весь лес изменился, угоры1 остались прежними, и речка течёт на
старом месте.
Особых возражений не было, остались
одни вопросы, но, не Палычу же их задавать. Потому, выстроившись
друг за другом, горе-охотники тронулись в обратный путь, но пешком.
На том месте, где полчаса назад была оставлена машина, высились три
огромные сосны. Вот когда мы смогли почувствовать истинный вес
своих рюкзаков и припасов, однако, мысли о странности бытия здорово
компенсировали нагрузку на спину. Тем более, что рюкзаки у всех
четверых были станковые, подогнанные к владельцам. Цинк с патронами
несли по очереди, подавляя нездоровые мысли спрятать его, где-либо,
на время. Егерь изредка комментировал пройденные участки, уточняя
остаток пути и изменившуюся растительность.