- Видел, - подтвердил канал, - и скажу тебе что те, кто дал
тебе эту вещицу – люди очень непростые. И знают многое о темных
мирах. Поэтому, я так думаю, они хотели сказать что войти туда
нельзя потому что в этих тоннелях кто-то живет. Кто-то очень злой,
и голодный. И ни один смертный с ним не справится. А вот то
существо, которое ты поведешь назад, станет своего рода
пропуском.
- Ясненько, - ответил я, - действительно, рисковать не стоит.
Спасибо за подсказку, друг.
- Но если вдруг захочешь утопиться, - поспешно добавила вода,
- еще не поздно. Я тебя приму.
- Эй! – не удержавшись, воскликнул я вслух. – Ты слишком
мелкий!
Ответа не последовало. Канал умолк. Истощился за сегодня. И
так слишком много мне рассказал. Они же не могут часами болтать.
Чья-то тень легла на ступени и затем, резко дернувшись вниз,
скользнула к моему убежищу. Некто бесшумно крался вдоль
ниши.
***
Марк
очнулся, и обнаружил себя лежащим на холодном каменном полу посреди
огромной камеры. Вопреки ожиданиям, помещение было обставлено: у
стены стоял деревянный стол, на нем горела масляная лампа, давая
немного света. Были еще стул и кровать, застеленная соломой. И даже
ведро для справления естественных нужд.
Кое-как поднявшись с пола, Марк решил что лучшим решением
будет переместиться на кровать. Голова болела нещадно, как и все
остальное тело. Ошейник и кандалы, пока он валялся без сознания, с
него все-таки сняли. Теперь Марк мог любоваться здоровенными
гематомами на запястьях.
Не смотря на травму, он помнил все что с ним произошло, от
начала и до конца. Новый мир оказался враждебным, религиозные
фанатики собирались Марка сжечь во имя какого-то там ритуала.
Его жизнь была в опасности, нужно было срочно что-то делать,
чтобы спастись. Но что? Марк не знал.
Внезапно его обуяла ужасающая тревога. Тело вдруг стало
ватным и перестало слушаться. Со лба градом покатился холодный пот.
Марк в полной мере понял, что его убьют. Возможно, завтра. Или
послезавтра. Или через неделю. Они не говорили.
В панике он вскочил с кровати и не обращая внимание на боль,
принялся ощупывать стены и дверь. Ничего, кроме ужасающих тяжелых
решеток, и надписей на стенах, оставшихся от предыдущих
заключенных, найти не удалось.
Как же быть?! Парень уселся на пол, и попытался подумать. Но
вместо мыслей приходил только страх и жалось к себе. Жгучие слезы
подкатили к горлу, не сумев более сдерживаться Марк
разрыдался.