- Не открывайте! Пожалуйста! – помчалась назад, к
Эрику.
Когда добралась до чердака и влезла на него, Эрик сидел
рядом с печной трубой, обхватив руками подтянутые к себе колени, и
наотрез оказывался подходить к наблюдательным прорезям. Но, когда я
злорадно фыркнула, он не выдержал и, встав, приблизился.
Прямо у чужой машины стояли две женщины, с искренним интересом
глазея на насторожившегося Дира. С противоположной стороны, возле
дома, опираясь на крепкую палку – почти посох, стоял старик, а за
ним два пацана на велосипедах. Дир в этой компании отчётливо
чувствовал себя неудобно. Он прекратил ругаться и только исподлобья
бросал на ненужных свидетелей злые взгляды… Я попыталась и так и
этак встать, чтобы разглядеть, что делается у ворот. Но не видела
ничего, а лишь слышала, как звонко тётя Зоя посылает матом
телохранителя, требующего открыть ворота.
Затем раздалось странное, суховатое погромыхивание – кажется,
телохранитель затряс створу ворот. После чего старик и
присоединившийся к нему грузный мужчина лет сорока, в грязных
штанах и в футболке, а также с топором в руках, не спеша двинулись
к месту происшествия – судя по всему, разбираться со слишком
наглыми неизвестными, с какого-то чёрта рвущимися в дом к одинокой
старой женщине. Едва старик сделал шаг, женщины, стоявшие у машины
(уже три, да ещё какая-то девчонка с ними), энергично зашагали туда
же.
Через минут пятнадцать с незнакомцами, штурмовавшими ворота тёти
Зои, уже ругалась не только хозяйка дома. Начали женщины, а
стоявшие за их спинами девчонки и мальчишки с восхищением
переглядывались, с упоением слушая «высокий слог» ругани, от
которой ёжилась даже я, пусть и жутко восхищённая, причём жутко –
ключевое слово. Потом в свару вступили мужчины, которых уже,
включая старика и мужчину с топором, оказалось пятеро. Но
заключительный аккорд сыграла машина «лада», которая подъехала к
воротам с такой скоростью, что мы с Эриком аж пригнулись – врежется
же в толпу!
Но «лада» лихо развернулась перед воротами, а толпа сельчан
прекратила буянить, с каким-то умилением и радостью глядя на
выходящего из машины не слишком высокого русоволосого мужчину лет
чуть за тридцать, худощавого и решительного. Он хлопнул дверью и
уверенно подошёл к собравшимся.
- Ваши документы! – услышали даже мы с Эриком сухой приказ.