- Что? – мгновенно развернулся Димыч. И поспешил ко мне,
присевшей на корточки. А дошёл – втянул воздух сквозь зубы: я
сидела перед неподвижным телом девочки с невероятно седыми
волосами, которые поражали даже в темноте, постоянно взрывавшейся
тревожным жёлтым светом…
Меня замутило. За спиной погибли и продолжали умирать люди, но…
я их не видела, я только знала, что они остались там, в горящих
перекорёженных машинах, которые уже не сталкивались, но продолжали
взрываться. Но вот она лежит – девочка, подпись к которой
продолжала звучать в ушах властным: «Как что? Выбросить!» Лежит
вот, рядом – только руку протяни и коснёшься её тела. И хотелось
выть от тоски, оплакивать этот ужас, реальный и видимый... И эти
седые волосы – девочки лет двенадцати, лицо которой, и неожиданно
детское, и в то же время окаменелое, и в отсветах близких огней,
будто в далёком погребальном костре, бледно-белое, – заставляли
сжиматься сердце больше, чем мысль о десятках жизней, пропавших
там, у развалин.
Рука машинально потянулась убрать мелкий листочек, прилипший под
закрытым глазом… И кончики пальцев будто обожгло горячечным теплом
кожи.
- Димка, она живая! – ахнула я.
Брат, стоявший тут же, тяжело дыша, вздрогнул.
- Лидка, Лид, а её не?.. – он запнулся, страшась произносить
жуткое слово.
Я нерешительно и с содроганием провела ладонью по спортивным
брючкам найдёныша ниже пояса, и облегчение хлынуло такое, что я
мгновенно вспотела.
- Нет, Димка, нет! Всё нормально…
Брат тут же присел рядом и склонился к девочке, пытаясь
разглядеть лицо. Быстро выпрямился.
- Фу, от неё воняет…
Приоткрытый рот девочки и в самом деле источал настоящий смрад,
причём очень знакомый. Поморщившись и отвернувшись, я недолго
ломала голову, что с ней. Вспомнила пьяного подростка. Узнала вонь.
Ясно. Её тоже напоили.
Но раз её напоили, как того мальчишку, значит, она тоже…
- Несём к ручью, - отдышавшись, скомандовала я. – Надо влить в
неё чистую воду. Судя по Лене, вода должна помочь. Помнишь, ты ей
минералку купил?
Мы поставили неожиданно лёгкое тело на ноги, а потом Димыч
просто поднял девчонку под мышки, сцепив руки на её спине, а я
осторожно положила её голову за его плечо – носом чуть ли ему не в
затылок, а вялые руки за спину, будто девочка обнимала его в ответ.
На руки взять её он не решился – слишком густо здесь росли кусты.
Зацепятся за волосы или за одёжку – распутывай потом в темноте.