Воины за спинами вождей ритмично ударяли копьями о землю, слаженно повторяя: «Гай! Гай! Гай!» Казалось, ещё мгновение, и вылетят из сосновой чащи злые духи-учи и людоеды-менквы, явится ведьма Йома и чудовище Комполен, и станут они терзать народ, а лунный бог Этпос-ойка со снисходительной усмешкой будет взирать на это со своих высей и потешаться над слабостью человеческой.
Метались в корзинах перепуганные голуби, жалко блеяли привязанные к деревьям козы, оглушительно громыхали дудки-чипсаны младших шаманов, а Кулькатли продолжал свою неистовую пляску, то подпрыгивая над кострами, то чуть не стелясь по снегу. Черным-черно отливала земля в блюдах, что стояли возле идолов. Отбрасывали холодные блики монеты, лежавшие в земле. Опьянённые люди всё громче ударяли копьями и всё яростнее выкрикивали свой клич, сами не понимая его смысла.
Наконец, шаман прекратил пляску и велел подтащить одну из корзин с голубями к огню. Крышку открыли, птицы вырвались на свободу и заметались в удушающем облаке дыма.
– Видишь, Унху? Видишь? – торжествующе завопил пам, разгоняя голубей шестом. – Боги благоволят тебе. Они обещают удачную охоту на русь.
– Что ещё обещают мне боги? – жадно вопросил кан, подаваясь вперёд.
Шаман сделал знак рукой, и к нему подвели козу. Достав нож, он одним движением вскрыл ей брюхо и извлёк бьющееся сердце. Подняв его над огнём и подержав немного, он бросил сердце в пламя. Издыхающая коза дёргала ногами, заливая кровью всё вокруг.
– Ещё, – прошептал Кулькатли.
Ему привели другую козу, а помощники достали из корзины нескольких кур. Шаман перерезал козе глотку, рассёк живот, вывернул требуху, а его помощники начали отсекать курам головы, чтобы по их бегу определить волю богов. Весь в липкой дымящейся крови, Кулькатли поднёс Унху капающие внутренности.
– Отведай, хонтуй.
Тот впился зубами в печень, откусил мерцающую плоть, а пам двинулся по кругу, поднося угощение каждому вождю.
– Открой, открой нам свою волю, Нум-Торум, – приговаривал он.
Воины, стуча копьями, наворачивали круги у священной ели. Они двигались всё быстрее и быстрее, пока не перешли на трусцу. Их древки взрыхляли снег, из глоток вырывались ритмичные возгласы, ноздри шевелились от вдыхаемых испарений. Хлопали крыльями голуби в корзинах, блеяли козы, заливались лаем собаки. Шаман сыпал из короба медные фигурки богов и демонов и пророчествовал большую войну.