Исчезнув таким образом из России, Лозовский некоторое время провёл в Швейцарии, а потом осел на собственной вилле в Ницце. Российские власти потребовали у французских властей выдачи бизнесмена, впрочем, без особой надежды на успех: прямого договора об экстрадиции с Францией не было, к тому же французы – классические крючкотворы во всём, что касается юриспруденции. Лозовский мог перевести дух.
Шли недели, складываясь в месяцы. Лозовский пристально, внимательнейшим образом, отслеживал ситуацию в России. Иногда его разбирал истерический смех: и этого негодяя он собственными руками сделал президентом? Медленно, тяжко, Бунеев реформировал законодательство, снижал налоги, восстанавливал согласие в обществе, укреплял экономику. Буквально по миллиметру он оттаскивал страну от пропасти, над которой она повисла в итоге десятилетнего правления Мельникова. При этом Бунеев не был ни мудрецом, ни праведником. Он хитрил с оппонентами, заигрывал с левыми в парламенте, нередко ошибался, а порой действовал так, что пресса начинала дружно вспоминать его гэбэшное прошлое. Но в одном Бунеев не знал компромисса: до мозга костей государственник, он торил дорогу к силе и процветанию страны. Точка.
Целью Лозовского была иная Россия: нищая, голодная, вечно пьяная, грозящая миру костлявым кулаком, в котором зажата ракета с ядерной боеголовкой. Только в такой России было место для Лозовского и его планов. Но пока страной правил Бунеев, Лозовскому суждено было оставаться не у дел. Компромисс исключался. Поэтому бизнесмен объявил президенту войну не на жизнь, а на смерть, и полагал, что президент об этом догадывается. Ну что ж, посмотрим… Настало время переходить к активным действиям.
Лозовский встал, отряхнул песок с длинных купальных трусов и неторопливо пошёл к дому. Следом за ним двинулись охранники. Если бы не пистолеты у них под мышками, картина была бы исключительно мирной: солнце, море, пляж, деревья, дом красивый, олигарх на отдыхе… Но идиллия была обманчивой. Лозовский работал, как вол. Ежедневно он встречался со многими людьми, делал сотни звонков, принимал финансовые отчёты по своим предприятиям. И не только это.
Вадим Натанович принял душ, побрился, надел светлые брюки и рубашку поло с короткими рукавами. Завершив утреннюю программу лёгким завтраком, он покинул столовую, чтобы подняться на второй этаж в свой рабочий кабинет. На месте уже был секретарь – тридцатилетний парень с университетским образованием, великолепно владевший компьютером и тремя европейскими языками. Почтительно склонив голову, он пожал протянутую руку шефа.