Шаман был жив. И на удивление здоров, ани решила оставить его
напоследок, на сладкое.
А ведь начиналось все мирно и тихо. Мы с ани дошли до нашей
хижины, по дороге на нас глазели аборигены, мужчины в основном,
свистели, показывали, что мне надо сделать с подружкой, Ашши взяла
меня под руку – сейчас ее от аборигенки было не отличить, черная
кожа, черные короткие курчавые волосы, кривые зубы и такие же ноги
под толстой задницей.
Только войдя в хижину, она преобразилась обратно, в нормальную
шумерскую женщину. Хотя среди шумеров тоже были негры, кажется, в
царстве Киш.
- Мы отлично смотримся вместе, дорогуша, - сказала мне Ашши, -
ой, у тебя есть подружка, прости. Очень миленькая, не возражаешь,
если я тут с ней останусь?
Я не возражал – для того, собственно, и привел. Ира на появление
новой подружки отреагировала нервно, но вида не показала. Оставил
их сидеть, ждать, и отправился к жрецу.
Паи-де-сантош, толстенький мужчина в набедренной повязке и с
золотым ролексом на запястье, чавкал, хватая какие-то мерзкие на
вид куски и обмакивая в вонючий соус. Увидев меня, жрать не
прекратил, помахал в воздухе рукой, помощник подбежал, принес
жаровню и пучок перьев.
- Гринго? – жрец попеременно разглядывал то меня, то чей-то
запечённый глаз, причмокивая губами. Наконец решил, что я никуда не
денусь, и засунул глаз в рот, прожевал и рыгнул. Не знаю, наверное
у него такое представление о святости было. По его знаку второй
негр бросил на жаровню щепотку порошка, помахал перьями,
сладковато-приторный запах растекся по комнате.
- Руссо.
- О, русский это хорошо. Сталин, водка, перестройка, - пузатый
на английском изьяснялся практически без акцента. – Много денег.
Отлично. Если надо вызвать духа – шесть тысяч. Приманить удачу –
десять, с гарантией пятьдесят. От болезни вылечить за один раз не
получится, придется здесь пожить, еда, девки – все за деньги.
Советую полечиться, выглядишь плохо.
- В реалах цена?
Жрец рассмеялся, противненько так.
- Шутник, не люблю таких.Доллары, можно евро. Никаких карточек,
только наличные. Ты пришел к великому жрецу, отцу святых, духи не
любят жадных. Вижу, вижу, что с тобой, я мудрейший жрец и великий
шаман. Чего смотришь, не веришь?
Он вытер руки о какую-то грязную тряпку, сложил ладони, резко
раскрыл. Огненный шарик размером с пинг-понговский висел в
воздухе.