Воин промолчал. Переспорить этого умника никогда не
удавалось. Искусственная виртуальная личность всегда находила
лазейки, всегда изворачивалась, и никогда не признавала себя
виноватой. Да и спорить было не о чем. Могло быть или
не могло быть, он должен быть внимательнее к мелочам. И меньше
пытаться размышлять, а больше действовать!
И учитель строго выговаривал за подобные промахи. Считал мягким
для «немизиса», и уже намекал о добровольном покаянии и ритуале
выбора предназначения. Но он не соглашался. И всегда твердил о
своей решимости служить Ордену воплощением воина.
Качая головой, старый ветеран, а теперь «учитель» проводил
очередной разбор допущенных ошибок, загонял молодого парня в
реальность жестких «просветов».
Бесконечные серии смертей, то в роли убийцы, то в роли жертвы,
должны были лишить ученика любых остатков «пустых эмоций и лишних
мыслей». Но не в его случае. Почему-то всегда он находил повод
чтобы избежать случайных жертв «просвета». Поэтому разбирая его
промахи, учитель хмурился и только оправдывая все молодостью, вновь
и вновь отправлял его в симуляцию «тысяча и одна смерть» …
Сбросив состояние ледяного равнодушия, всегда
охватывающее после воспоминаний симуляции, воин открыл глаза. И
сразу же заморгал от холодка «киселя».
- Шептун, опять температуру упустил?
- Не капризничай. Все в порядке. Или ты обиделся за учебку? Не к
лицу несущему возмездие, вести себя как маленький ребенок…
Прозвучала в сознании мысль искусственной составляющая
объеденных разумов. И если его часть всегда старалась быть
логичной и опиралась на рассуждения и требования Скрижалей Памяти,
то напарник был верхом нелогичности, эмоциональности, и какой-то
извращенной болезни в переворачиванию всего с ног на голову. Вот и
сейчас, вместо того чтобы просто проверить показания сенсоров и
пробежаться по алгоритмам своей деятельности, стал искать вторые
смыслы там, где их не было.
- … так что расслабься. Внешняя среда в пределах нормы. И,
да, мы прибыли в расчетную зону, «лоно» сливать или еще поплещемся?
Не дожидаясь подтверждения команды, вокруг тела
забурлила тягучая жидкость.
Сквозь сонмища пузырей проступили границы прозрачного кокона, а
за ним тесные черты единственного «просторного» помещения его
корабля.
Предоставляя под струи реагента руку, с которой смывалась
жидкость компенсатор перегрузок пилот с любопытством и гордостью
рассматривал блеск свежий имплантов.