– Соглашением?
– Как брат и сестра, мы должны защитить друг друга от животного начала, притаившегося внутри нас, и глупости, нас окружающей. Я знаю, я чувствую, как тесное платье благопристойности рвется на вашем теле повсюду – страсть к приключениям, жажда неизведанного, желание запретного стремятся из глубин вашего существа. Стало быть, чья-то рука должна остановить вас у края обрыва и увести в безопасное место, не позволив запачкаться.
– Вы предлагаете мне платоническую любовь? – отважилась принцесса.
– Истинную любовь – она позволит двум сердцам дать жизнь в идеальном единении, вне альковной страсти.
– Между вашими словами и моими понятиями лежит пропасть.
– Ее заполнят размышления – мои слова останутся в вашей памяти, Поль.
Услышав свое имя, Поль вздрогнула.
– Оставим геральдику глупцам: для меня вы – Поль, наследница мегарийки Диотимы>19. Зовите меня Сократом и станьте моим Алкивиадом>20 – я научу вас вольнодумству.
Эту необычную беседу то и дело прерывали паузы. Художник спешил, бросая на свою модель быстрые взгляды.
– Ваши речи удивительны, но я не представляю себе их воплощения. Даже если бы я согласилась с вашими словами о родстве наших душ, вы не сможете приходить и писать мой портрет бесконечно. Ребяческую идею переписки, даже платонической, я не допускаю ни на минуту. Жаль, что вы не состоите в числе тетиных знакомых.
– Я принадлежу к людям, с которыми возможно встречаться лишь тайно. Когда в вашей жизни наступит время любопытства, час Евы, вы придете ко мне и скажете: «Небо́, я чувствую, как становлюсь Пандорой, откройте же ящик, но не прищемите кончики моих пальцев!». Я его открою – ни один из ваших молочно-розовых ноготков не потускнеет.
– Вы уверены, мсье Небо́, что в мыслях брата не окажется кровосмесительных фантазий?
– Никогда. В качестве любовницы принцесса Рязань меня не интересует. В постели, одержимая животной страстью, женщина превращается…
– Мсье!
– Доложите об этом тете. Но прежде послушайте одну историю. Давным-давно, в античные времена жила девушка, служившая моделью художникам. Она была столь красива, что другой такой модели нельзя было найти. Однажды она забеременела, и опечаленные художники позвали врача, который избавил ее от нежеланного плода. Это преступление позволило художникам и дальше создавать шедевры. Андрогинная девушка не должна давать жизнь физически, она может зачать лишь в душе. В день, когда вы забеременеете, оказавшись во власти животного начала, забыв о своем предназначении в объятиях Ловеласа