Ну я и рассказала. Правда, пришлось многое упускать, чтобы не травмировать бабушкину психику, но приключение в туалете я описала в деталях.
– А потом я ее наглую рожу под краном хорошенько умыла, чтоб всякую грязь не несла. Вот.
Стыдливо посмотрела на бабушку и начала грызть ноготь, ожидая ее вердикта.
– Правильно! – воскликнула она. – Так ее! Ишь, какая черноротая. Нашего Максимку обижать не дадим.
– Не дадим! – бодро поддержала я. – Ну, я пошла.
– Куда? – возмутилась бабушка.
– Ну так за сметаной. И на работу заодно загляну. Аню проведаю.
– Ась?
– Ой, ба, не начинай! – застонала я и, допив залпом чай, чмокнула ее в щеку. – К Максиму я. Ну не могу я без него!
– Только не спугни, – запричитала она. – Не любят они настырных и приставучих. Лучше выжди, чтоб сам к тебе летел.
Махнув рукой, я побежала в спальню, выудила из шкафа свой единственный сарафан, тот самый, в ромашки, и побежала на работу.
Вообще-то, у меня был честно заслуженный выходной, но Максима я уже немножко знала. Он у нас трудоголик, к тому же всерьез взялся контролировать бизнес сестры. Вот только слова бабушки я все же приняла к сведению, потому попыталась сбавить обороты. Проверила телефон – входящих звонков не было. Сообщений тоже. Приуныла и пошла за сметаной. А уже потом как бы по пути решила зайти в бутик нижнего белья.
– Иринка! – Аня весело меня поприветствовала и подозвала к себе. У кассы собрался народ, и вообще, к моему огромному удивлению, после ограбления это место словно медом намазали. – Помогать будешь?
Хмыкнув, я поставила сметану на стойку и начала упаковывать товар для покупателей.
– У меня, вообще-то, выходной! – напомнила я.
– Ага, а из-за кого такой ажиотаж? – с прищуром спросила Аня и подмигнула.
– Ну ладно! Босс на месте? – как бы невзначай поинтересовалась я.
– Так точно. В кабинете, – обрадовала Аня. – Заперлись там с дочкой мэра и не выходят уже час.
Я так и застыла. Ручонки затряслись, глаз задергался, и вообще… Вот оно какое, бешенство! Вручив пакет с товаром сотруднице, я нащупала под прилавком канцелярский ножик и со словами «Я одолжу» пошла свершать правосудие. В том, что я была способна на зверство, даже не сомневалась. Как же так? Я же в него влюбилась уже! Он же меня так целовал! Я же уже мысленно за него замуж вышла, детей ему нарожала, голубцы по бабушкиному рецепту научилась делать. А… А он… Одни слезы и боль с этими мужиками.