Свиридов уселся на кровати, довольно потирая руки. Похоже, моя идея вызвала у него интерес.
– В этом, определенно, что-то есть. Надо Сучкову доложить, – сказал он.
– Он не дурнее нас. С чем ты пойдешь? С предположениями?
– Верно. Прежде надо вокзалы да поезда прощупать.
– Да, стоит попробовать. И еще – с каким интервалом выходила в эфир рация?
– Три дня.
– Если он постоянно выходит с такими промежутками, то следующий сеанс – послезавтра.
Мы улеглись спать.
Ночью на улицах городка слышалась редкая пистолетная стрельба. То ли патрули задерживали воров и грабителей, то ли насильники и убийцы творили в темноте свои черные дела – кто знает?
После завтрака мы отправились на вокзал. Здесь нас ждало разочарование. Ходили только воинские эшелоны, не бравшие никаких пассажиров. Гражданских поездов просто не было. Люди добирались на попутных машинах, на повозках, а то и пешком.
Мое предположение потерпело крах.
Немного приуныв, мы вышли на шоссе – там был развернут КПП.
Весь день мы проверяли документы и досматривали вещи. Многих задержали, не имеющих никаких документов передали в милицию и местное НКВД. Но все это была мелочь. Сразу было видно – задержанные на агентов никак не похожи: или стары, или мать с ребенком – какой из нее агент? Да и немецкая разведка такого ляпа не допустит, чтобы агента не снабдить серьезными документами. Все не то.
А вечером нас снова вызвал к себе Сучков. Я видел, что он раздражен.
– Сегодня рация снова вышла в эфир. Позывные прежние – TLM, и почерк радиста тоже прежний. Работала долго – почти десять минут передачи.
Мы приуныли. Десять минут – это действительно долго, можно передать большой массив информации. И все – наверняка ценные сведения.
– Пеленгаторы засекли, откуда передача шла?
– Определили. Поселок Ворожба.
Я достал карту. От Конотопа – до поселка семьдесят пять километров. И опять поселок стоит на шоссе и железной дороге. Есть о чем задуматься!
– Ты чего, Колесников?
– Третий раз передача идет, и вот что интересно – все точки выхода стоят на шоссе и железной дороге.
– Пассажирские поезда не ходят. Надо искать машину.
– А работники железной дороги? Хоть эшелоны и воинские, транзитом следуют, но паровозы где-то базируются, депо у них должно быть. Где-то они должны углем и водой бункероваться. И речь не только о поездных бригадах. Есть составители поездов, обходчики, стрелочники. Всех должностей я просто не знаю, – не отступал я.