Так, прежде всего, следует оборвать связи. Обрезать развесистую мохнатую паутину, которую сплёл за все эти годы и в которой барахтались под присмотром внимательного деловитого паука потенциальные его жертвы. Сталкеры, скупщики, сбытчики, предприниматели, мошенники, полицейские, бандерши, шлюхи – все.
Четверть часа спустя Ричард выбрался из «пежо». Кругленький, толстенький, благообразный, он заспешил по ухоженному тротуару по направлению к «Боржчу», не забывая на ходу делать ручкой, приподнимать шляпу и раздавать приветливые улыбки знакомым.
В «Боржче», как всегда в это время дня, было людно. Старина Эрни всё ещё досиживал. Ричард привычно подумал, не похлопотать ли ему, чтобы старине накинули ещё пару лет, и тут же себя осадил. Патологический служака, беззлобно выругал он себя. Пёс цепной, дуболом. Какое тебе теперь дело до Эрни и до всех остальных.
– Розалия! – крикнул Ричард бодро. – Шураско и два пива, да побыстрее. И коньяку.
– А вас тут, господин Нунан, разыскивали, – подбежала официантка. – Велели как можно скорей позвонить.
Вот прямо сейчас, ответил Ричард про себя, ждите. Сейчас я побегу вам отзваниваться, как же. Буду рыть копытом землю, выслуживаться и яростно выполнять свой долг. А дулю не хотите, дорогой неизвестный абонент? Теперь до меня вы будете долго дозваниваться, кончились, дорогуша, прежние времена.
– И кто меня разыскивал? – осведомился Ричард весело. – А впрочем, неважно, если ещё раз позвонит, передайте ему, что может поцеловать меня в задницу.
Официантка зарделась, но, вопреки ожиданию, не убежала прочь.
– Это был мистер Каттерфилд, – сообщила она. – Велел передать, что дело не терпит отлагательств. Возможно, сказал, вопрос жизни и смерти.
Ричард досадливо крякнул и поплёлся-таки к телефону. Джеймс Каттерфилд по прозвищу Мясник шуток не жаловал и по пустякам не тревожил. Вопрос жизни и смерти, надо же. Должно было случиться нечто на самом деле безотлагательное, раз Мясник позволил себе такую формулировку.
С минуту, не перебивая и старательно прижимая телефонную трубку к уху плечом, Ричард вслушивался в слова собеседника. Затем недовольно фыркнул, с жалостью проводил глазами поднос с тарелкой дымящегося шураско и двумя запотевшими кружками со светлой пенистой жидкостью.
– Ждите, – бросил он в трубку. – Скоро буду.