Кондрашев будто случайно заметил:
– Теперь, Ваня, у тебя не отряд будет, а бригада. Входишь в мою дивизию…
Кочубей отстранился от Кондрашева.
– Это для чего же? По якому такому случаю? – спросил он и сжал узкие губы.
Минут пять они ехали молча. Казалось, неминуем взрыв. Кондрашев был готов ко всему. Кочубей заметно волновался, и комиссар Струмилин, приблизившись к нему с правой стороны, тихо сказал:
– По случаю революции. Гуртом бить лучше.
Кочубей оглядел Струмилина, сдвинул на глаза шапку и резко отчеканил:
– Раз для революции надо, добре. Пусть бригада, и пускай под твоим доглядом, Митька. Только не под Сорокиным. А тебя предупредил, Митька. Молодой был – атаману брюхо штыком пропорол, в Урмии двух офицеров срубал. Свободу люблю. Дуже я до свободы завзятый.
* * *
На площадь сгоняли пленных. Офицеров было мало. В плен попали сотни две казаков-пластунов. Пластуны виновато поглядывали на своих врагов и курили часто и сосредоточенно. Офицеры, в большинстве молодежь, держались по-разному. Одни храбрились, вызывающе грубили, другие размякли, нервничали и охотно отвечали на вопросы, хотя говорили сбивчиво и невпопад.
Кочубей, растолкав плечами конвойных, прошел в гущу пленных. С ним вразвалку шел Рой.
– Тю ты, свои ж, казаки, а дерутся против, – нарочито удивлялся Кочубей. – Якой станицы?
Казак, с коротко подстриженными усами, в рваном бешмете, ответил:
– Платнировской.
– Ишь! Земляк. А я с Александро-Невской, слыхал?
– Слыхал. Станция Бурсак.
– Эге, верно, – обрадованно произнес Кочубей и просто спросил: – У меня служить хочешь?
Казак поглядел на товарищей, смутился.
– Не знаю.
– А кто же знает? Верблюд?
Казак улыбнулся. Кочубей моргнул Рою.
– Зачислить в особую сотню. – И, подбоченившись, гордо уведомил: – Будешь служить у самого Кочубея.
Роя начали останавливать и просить внести в списки.
– Говорили, у большевиков одни коммунисты да жиды, а тут, глянь, свои ж казаки в командирах ходят.
– Да у нас лычки быстро нашьем, – шутил Рой. – А где Шкуро, ваш генерал?
– Какой он наш? Сука, а не генерал. Как ударили ваши с левого фланга – бросил все и задал стрекоча на Баталпашинку. Конь у него быстрый.
Когда вернулся Левшаков, Кочубей допрашивал дроздовского офицера. Узнав, что сестра подобрана и жива, отмахнулся от подробностей.
– Начальнику штаба доложи.