Что-то понесло меня в бескрайние дебри, да на «хилософию», как
говорил мой дед, потянуло. Я с чего начинал-то? С представления!
Во! К нему, родимому, разрешите возвернуться. Итак, Сергей
Владимирович Сергеев, прошу любить и жаловать. Кто не понял — это
я. Как-то сухо получается, не находите? Тсс... хотя мертвецу побоку
мнение живых, но имеет смысл добавить тактико-технические
характеристики к основным заявленным параметрам. Шатен с ярко
выраженной рязанской физиономией, чуть-чуть разбавленной
нордическим прямым носом и волевым подбородком, сто восемьдесят три
сантиметра от тапок до кепки, тридцать пять лет песка времен,
женат, две дочки-близняшки — Маша и Даша, менеджер среднего звена,
специалист широкого профиля и мастер на все руки (нехилая реклама
получается). Однако я так разошелся, что забыл добавить кое-что
еще: «был». Да, был…
Знаете, я почти ни о чем не жалею, фиг там с женой и тещей,
перебьются как-нибудь без меня. А как теперь Машутка и Дашутка? Мои
невесты на выданье… Девочки, в прямом смысле папины дочки… были...
Радует одно — квартира и пухлый банковский счет оформлены по
завещанию на девочек. Благоверная остается с носом, хватит ей
выпитой из супруга кровушки и попорченных нервов.
Болит душа за дочек. Тела нет, а душа болит. Вроде бы, чему там
болеть-то? Нонсенс. Ан нет. Что еще добавить? Служил. Два года, как
полагается, а не год, как некоторые. Мотострелок, сержант запаса,
военную кафедру в институте не посещал. Женился сразу после армии,
моя вроде как ждала… особое внимание обращаю на
словосочетание «вроде как». Наслушался я потом всякого-разного,
доброхотов в России, любящих пополоскать чужое грязное белье,
всегда хватало, но дочки — мои. Пять лет назад, после крупного
скандала с женой и тещей, я сделал анализ ДНК. Я это не к тому, что
сомневался в отцовстве, а к тому, что две взрослые дуры решили
шантажировать меня тем, что я не отец девочкам, и грозились лишить
дочек. Денег им мало было...
Ладно, проехали. Сегодня я умер. Как, спросите вы? Банально —
под колесами автомобиля. Какой-то купивший права урод, не умеющий
водить, не справился с управлением и вылетел на тротуар. Дочек я
успел оттолкнуть и проследить взглядом, как они летят в сугроб, а
самому спастись было не судьба. Удар. Из лопнувшего пакета во все
стороны полетели мандарины и яблоки, на полет которых я с
флегматичным спокойствием следил с высоты трехэтажного дома. Особое
внимание эфирного вуайериста привлекло мертвое тело с дырой в
черепе, образовавшейся в результате столкновения головы и острого
угла бордюра, которое потихоньку отдавало тепло окружающему миру.
Странно и страшно смотреть на умершего себя. Вроде как я стал
нематериальной сущностью, но плюньте в морду тому, кто будет
уверять вас, что способен без содрогания глядеть в глаза смерти.
Именно силуэт дамы с косой мелькнул в моих мутнеющих и стекленеющих
глазах. Мелькнул и пропал, на краткий миг я уловил чужое
разочарование и твердое убеждение, что это не последняя наша
встреча.