— Бодрящий концентрат, — пояснил он свои действия, продолжая
удерживать пасть подопытного дракончика второй рукой. — Помогает
при ментальных атаках.
«Черт!» — мысленно взвыл я, отгораживаясь барьером от
пробирающего взгляда мага, проникающего в самое естество. Я пытался
спрятать разум за частоколом инстинктов. Впрочем, неудачно.
Ментальный удар снес щиты, будто они были сделаны из бумаги.
Вытащив на поверхность самые яркие и сильные желания и инстинкты,
я, плюясь пеной, забился крупной дрожью прожженного эпилептика.
Создавалось впечатление, будто чертов урод ткнул мне в бочину
оголенными проводами и подал на них тысячу вольт. Те, кто хоть раз
имел неосторожность попасть под напряжение, поймут товарища по
несчастью. В прежней жизни не раз и не два мне приходилось
испытывать неприятные ощущения от знакомства с потенциалами в
двести двадцать и триста восемьдесят вольт. Знакомства были
краткосрочными и оставляли после себя множество неприятных
впечатлений, поблекших со временем, но не забытых. Пытка мага
существенно освежила неприятные воспоминания. Извиваясь в
судорогах, я не заметил, как когти на передних и задних лапах
располосовали тряпку, стягивающую тело. Пытка закончилась резко,
словно проводник сорвал стоп-кран и состав, мчавшийся на всех
парах, выбрасывая снопы искр и визжа тормозными колодками, резко
остановился.
Утерев рукавом камзола пот со лба и потерев левой рукой шею, маг
приник лицом к прутьям клетки.
— Это было нелегко. — Базиле сглотнул тягучую слюну. — А ты
умнее, чем пытаешься казаться. Зря ты, дружок, закрывался базовыми
инстинктами, ха-ха-ха! — Он истерически рассмеялся.
Перестав ржать как ненормальный, маг стрельнул в меня безумным
взглядом и продолжил прерванную смехом фразу:
— Тем самым ты выдал себя с головой. Чтобы ты знал, животные не
защищаются. Теперь я понимаю, почему древние уничтожили черных
рургов. Тсс… — Он помахал перед клеткой указательным пальцем, — не
пытайся казаться зверем, меня не проведешь.
Желая усилить слова физическим воздействием, Базиле сильнее сжал
пальцы. Хрустнув, сломался еще один зуб.
— Хочешь знать, что я для тебя приготовил? Не хо-о-очешь?
Правильно делаешь, незачем тебе это знание. Надеюсь, мы найдем с
тобой общий язык, дружок. Поверь, так тебе будет лучше. Извини,
обратной дороги нет, ты либо станешь моим с потрохами, либо ничьим.
Хочешь сдохнуть? Но даже безжизненное рургово тельце способно
послужить науке. Ничего личного, дружок. Ты ведь меня
разумеешь?