– А как же так получилось, тётушка, что ты от богов своих отказалась?
А почему бы и не поведать ему? Конечно, мне и в дурном сне бы не пришло в голову рассказать кому-нибудь из нашего города, пускай даже людям преданным. Но тут… совсем чужой человек… и даже не то что чужой, тут иначе сказать надо. Нездешний он… Иной… Совсем иной.
И уже начиная говорить, поймала я взгляд Гармая – жадный, напряжённый и словно на что-то надеющийся…
Что-то изменилось в доме. Я почувствовала это не ушами, не глазами, а, наверное, кожей спины. То ли дуновение какое-то странное, то ли скрип, то ли шорох… Странно. Дверь входная на засов заложена, время-то позднее. Конечно, никто ко мне не полезет, какой дурак с ведьмой ссориться вздумает? Но привычка…
Я прервала рассказ на полуслове. Предостерегающе подняла палец – молчите все! Прислушалась, как учил меня наставник. Сперва сосредоточиться только на самых ближних звуках – собственном дыхании, звоне в ушах, жужжании мух… Потом протянуть внимание к звукам подальше, а затем и к самым дальним.
В доме определённо кто-то был. Кто-то шёл сюда, во внутренние комнаты, лёгкими быстрыми шагами. Вор? Справлюсь ли я с вором? Силы уже не те, да и вымоталась до предела…
Колыхнулась повешенная в дверном проёме тростниковая циновка, взметнулось рыжее пламя настенного факела – и на пороге явились двое.
Невысокие, на вид щуплые, в недорогих синих плащах из меннарского сукна. Один постарше, серебряные пряди проскальзывают в густых чёрных волосах, другой, горбоносый, на пару дюжин тянет, длинные волосы прихвачены бордовой лентой, а пальцы на руках шевелятся, извиваются, точно дождевые черви. У обоих тонкие, из кедра сработанные посохи. А глаза…. Вроде и не отворачивают они лица, да не получается никак поймать взгляд.
И веяло от обоих опасностью.
– Здоровья вам, – начала я первой. – Люди вы, как я погляжу, добрые… вот и ответьте, добрые люди, что ищете в чужом доме, куда вас, сдаётся мне, никто не звал?
– Здоровья и тебе, госпожа Саумари, – неторопливо ответил старший. Голос его был тусклым, потёртым, как мелкая монета, прошедшая великую дюжину рук. Такой голос не вспомнишь и день спустя.
– Что скажете хорошего, гости ночные? Или беда какая вас ко мне привела?
– Ну, – едва заметно усмехнулся старший, – для того мы и навестили тебя, чтоб поговорить обо всём обстоятельно. А уж сколь хорошим тебе наш разговор покажется, о том судить не могу. Ты ведь ведьма, госпожа Саумари, не так ли?