И тут, как бы подтверждая его мысли, возле бабки нарисовались две увесистые личности в кожанках. Кажется, один из них что-то негромко буркнул, другой засмеялся. Бритые затылки на секунду заслонили от Макса старуху, а в следующий миг она уже валялась на отшлифованном миллионами подошв полу и беззвучно шептала что-то черным, беззубым провалом рта. Налетевший из туннеля ветерок подбросил в воздух мятые бумажки из разорванного пакета, с истерическим звоном запрыгали повсюду монетки.
Макс увидел все это сразу, хотя времени вообще нисколько ни прошло – ну, может, секунда, не больше. Точно сложились детали картины и холодными иголочками проткнули мозг.
– Дошло, поганка? Давай-давай, ноги в руки – и кыш с территории! – подвел итог один из кожаных крепышей. – Увижу тебя через пять минут, сам Иваныч с тобой разбираться будет.
«Это не мое дело! – метровыми светящимися буквами написал у себя в мозгах Макс. – Это их разборки. При чем тут я? И вообще, она сама виновата. Забрела на чужую площадь».
Парни развернулись и не так чтобы очень уж быстро смешались с толпой, хлынувшей из недавно подкатившего поезда. Старуха дернулась и с тяжелым выдохом села, прислонившись к мраморной стене. Зашарила скрюченными клешнями, ища пакет.
Это не его дело. Остальной миллион пассажиров, судя по всему, считал так же. На разборку с нищей бабкой никто не обратил внимания, все спешили.
Интересно, будь он мастером боевых искусств? Но что толку дергать за вымя фантазию? Он не мастер, а здоровье сейчас так дорого стоит. И вообще, у бухгалтерши Опёнкиной не загружается компьютер…
Пошарив в кармане, Макс вытащил первую же попавшуюся купюру и, глядя в сторону, сунул бабке в ледяную ладонь. Повернулся и, точно в пропасть, бросился к ведущему вниз экскалатору.
Откупился. Сколько там вынулось? Пять рублей? Или десять? Уже стоя на платформе, он произвел ревизию кармана. Блин! Полтинник! Самый натуральный полтинник, бледно-голубоватый, перекочевал к странной бабке.
Ну не идти же назад, мол, бабуля, ошибочка вышла, нате вам ваши десять копеек…
Полтинника было жалко. Но еще противнее был он сам – бледный, очкастый, шарахнувшийся в сторону от уверенных в своем праве амбалов. А что он мог сделать?
Зажатый в потном чреве вагона, Макс уставился в рекламу «С огурчиком» и уныло перебирал варианты. «Ребята, ну нельзя же так!» Это будет в морду. Просто и без затей. А с превращенной в багровый блин мордой в «Техносервисе» делать нечего. «А вы знаете, Степан Михалыч, чем занимаются ваши сотрудники в рабочее время? Пьяными драками, да! Участвуют в бандитских разборках!» Между прочим, испытательный срок кончается только через две недели, так что… Или надо было милицию позвать? А они и так в курсе, они куплены. «У вас претензии, гражданин? Ну, пройдемте в дежурную часть, разберемся». А там, в дежурке, вариантов море. Самое милое – просто помурыжат часок. Как это в песенке: «Просто так, посмотреть и отпустить». Но возможно и иное. Досмотр. Та-а-к, триста баксов. А где квитанция обменного пункта? Статью 88-ю, молодой человек, никто не отменял… Долг собирались отдавать? А кому, если не секрет? ФИО, адрес, телефон, место работы? А это уж нам виднее, зачем! Между прочим, если хорошо поискать, мы и травку у тебя, козел, найдем!