- Твоя тоже степная, а в
холке, как моя Хель с ушами, - возмутилась я.
- Тоже, - не стал спорить он,
- но боевая, а не ездовая. Ты бы видела, каких ломовых лошадей
выводят орки.
- Хм, - я вернулась к еде, но
надолго меня не хватило. - Да что с вами такое?
- Ты падшая женщина! - выпалил
Ферин, видимо, тоже с трудом сдерживавший себя от беседы со
мной.
Я поперхнулась.
- Вот так запросто позвала к
себе первого встречного, незнакомого мужчину, - продолжал вор,
воодушевленный тем, что я покраснела как маков цвет, хоть и от
застрявшего в горле куска, а не от лишней скромности и
стыда.
Я предупреждающе подняла
указательный палец, вынудив этого поборника морали заткнуться, и
откашлялась.
- Во-первых, далеко не первого
встречного, я уже почти две недели в пути,- наконец ответила я,
глотнув воды. - Во-вторых, я его с детства знаю. Есть еще
претензии?
Мне уже просто из принципа
захотелось утереть нос, который Ферин совал не в свои
дела.
- Но... Как же так? Даже если
у тебя и нет жениха, ты все равно не можешь вести себя как матрос в
порту, - вор не желал сдаваться так легко.
- Почему нет? - я отодвинула
тарелку и облокотилась на стол. - Давай, убеди меня, что я не
права.
- Просто нельзя
так.
- А матросам, значит, можно?
Чем я хуже?
- Ты ведь лучше, в том-то и
дело.
И сказал он это так печально и
уже неуверенно, что мне стало совестно.
- О Судьба милостивая, меня
поучает вор, - я поднялась из-за стола и пошла наверх, а то еще
убедит ненароком.
Но стоило мне ступить на
второй этаж, как меня обогнала Римка. Девочка встала передо мной,
загородив дорогу, и с упреком смотрела исподлобья.
- Что, и ты туда же? - я
устало вздохнула, потрепала ее по взъерошенным коротким волосам и
прижала к своей груди, шепнула, - Успокойся, это был мой старый
друг из клана, он просто привез мне стрелы. Никто на мою бесценную
честь не посягает, спи спокойно.
Рима вынырнула из-под моей
руки и уже не так обиженно, но все еще недовольно кивнула на
оставшихся внизу мужчин.
- А этим я и даром, и с
доплатой не нужна, - я махнула рукой и пошла в комнату.
Наутро сложнее всего оказалось
восстановить оркский рисунок на лице. Как бы я ни старалась,
размазывая краску из маленькой баночки, получалось не то. Римка,
живо одевшаяся в полюбившееся ей платье раньше меня, да и
расчесавшаяся гребнем за секунду, теперь сидела напротив и
наблюдала за мной едва ли не с завистью.