- Что думаешь? - глянула я на
Рута.
Степняк пожал
плечами:
- Мне без разницы.
- Ладно, веди в свой храм, -
согласилась я, припомнив карту трактов.
Ехать пришлось сквозь деревню,
где на нас смотрели во все глаза, а стоило только нам спешиться у
колодца, как дружно спрятались за высокие заборы. И лишь одна
девочка со сбитыми коленками, выглядывавшими из-под по-детски
короткого сарафанчика, осталась сидеть на лавочке, рыдая так
горько, что пронимало до глубины души. Заметив такое упущение, к
ней бросилась мать, но я остановила женщину жестом и подошла к
малышке сама. Все равно делать нечего, пока лошади пьют и
отдыхают.
- Что случилось, кто обидел? -
я села рядом.
- Да ничего, госпожа-кланница,
- мать все же рискнула подойти, бледнея от страха, что я могу
забрать ребенка и увезти, если сочту нужным. - Мы из другой деревни
уходили, она там кошку потеряла.
- А из какой? - я подняла на
нее взгляд.
- По тракту от города в двух
часах... У нас там беда случилась...
- Видела я вашу беду, -
оборвала я рассказ. - Плакальщиц больше нет, не
беспокойтесь.
- Благодетельница! - женщина
рухнула на колени, но я отскочила от нее, как
ошпаренная.
- Прекрати! Поднимись сейчас
же! - шикнула я.
- У меня ж там и отец, и муж
полегли! Теперь упокоятся с миром, отомщенные, - продолжала она. -
Заплачу, все, что есть, отдам! Мы ж домой вернуться сможем
теперь!
- Оплачено, - буркнула
я.
- Кем? - опешила
она.
- Мертвыми. Зерном и хлебом, -
я отвернулась, собираясь уйти. Но остановилась, - Кошка
трехцветная? Третий дом от въезда?
- Да, - девочка встрепенулась,
- с котятами.
- Живые. Ждут тебя
дома.
Стоило нам только оказаться в
седлах, как народ, уже оповещенный женщиной, высыпал на улицу,
благодаря нас на все лады и пытаясь насильно вознаградить за доброе
дело. Я отчаянно краснела и подгоняла Хель, уворачиваясь от лезущих
обнять мне ноги, ну или хоть облобызать копыта лошади. Выживших
было гораздо больше, чем мы думали. Как наперебой рассказывали
спасшиеся люди, нежить спугнул пролетавший над лесом дракон,
позволив выжившим сбежать. Зато выяснилось, что этот дракон был
черным, других, собственно, и не осталось, и нес он вполне живую и
невредимую девушку. Причем, если верить рассказам особо
впечатлительных, девушка эта сидела у него на загривке, понукала и
требовала лететь ниже, а еще лучше, сесть и раздавить нежить. И
была она в сияющих доспехах, да еще и с огромным копьем…
Сказочники, чтоб их, чего только не придумают, раз не рассмотрели.
Я потеряла всякую надежду узнать правду, хоть и продолжала
слушать.