Чешуйка предпоследнего дракона - страница 98

Шрифт
Интервал


Я опустила руку:

- У меня нет лишнего дня, и так неделю почти впустую потратила.

- Завтра Волот выезжает в Корин на рассвете, повезет товар. Можем привязать лошадей к обрешетке и отоспаться в дороге. Не придется останавливаться до самого города.

Я закусила губу. Предложение было слишком соблазнительным. Да и помочь хотелось, чего уж кривить душой.

- Давай, не упрямься, - орк усмехнулся. - Я же вижу, что ты хочешь остаться. Рима, опять-таки, отдохнет после всего этого.

- Нужно лошадь ей купить в Корине, - сменила я тему, чтобы не спорить зря. - Пусть учится ездить верхом, раз уж в клан поедет.

- А как клан назовем, кстати?

- Какой? - опешила я.

- Объединенный.

- Это еще вилами по воде писано, а тебе уже название подавай. Пусть Мать с вашим Отцом договариваются.

- Ты будущая Мать, как я понял.

- И снова бабка надвое сказала. Это только если я выживу. Да и нынешняя молодая еще, я никуда не спешу, - я отмахнулась. - Мне вот так, по трактам, больше нравится.

- Госпожа кланница, - окликнула меня Карина с крыльца, - баня уже готова, ежели хотите.

- Хотим, хотим. Сейчас, - отозвалась я. И снова повернулась к орку, - Утром уедем, это не обсуждается, никаких больше задержек. Если не найдем ничего, я передам воинам в городе, пусть отправят кого-нибудь сюда.

- Ты даже представить не можешь, как мне нравится с тобой работать, - Рут усмехнулся и пошел обратно в конюшню, где на вторую телегу хозяин неторопливо складывал товар для утреннего вывоза.

- Могу, мне тоже, - я вздохнула, спрыгнула с бочки и пошла к дому.

Дойдя со сменной одеждой до бани, я сто раз пожалела, что не легла сначала поспать. Потому что от жары разморило просто страшно. И сидя на деревянной лавке, я вполглаза следила, как Карина, закатав рукава длинной сорочки, терла жавшуюся к стенке в большой бадье уже стриженную под мальчика Римку, а та отфыркивалась и краснела, как маков цвет, но все равно молчала. Мокрая сорочка плотно облепила тело Карины, так что я не могла постичь глубинный смысл женской стеснительности, ведь толку в такой одежде не было никакого. А вот неодобрительные взгляды женщины, бросаемые на мое голое и лишенное всякого стыда тело, меня веселили.

- У нас даже мужчины нагими не моются, - буркнула она совсем тихо.

- Грязными, что ли, ходят? - фыркнула я, веселясь все больше. - Мне и так удобно, постираю я отдельно от себя.