Откуда знаю? В смысле, про
безлюдность? Кумо сказал. И даже показал – пока деловитые юниты
сновали туда-сюда по обшивке и близлежащим боксам, не особо
заморачиваясь сохранением их герметичности, я, чтобы не скучать,
принялся мониторить процесс взлома локалки «Латника».
Синхронизироваться с сетью трофея я по-прежнему не позволял,
поэтому мини-гексу пришлось самым натуральным образом изгаляться,
выискивая обходные пути. Так, он умудрился оживить систему
видеонаблюдения – не всю и не везде, причём не только в
уничтоженных отсеках – но нам и её огрызков хватило, чтобы
убедиться в отсутствии экипажа. Заодно мы установили, что времени
на борту прошло куда меньше сорока лет: слишком чисто, слишком мало
пыли, слишком хорошо сохранились всякие мелочи вроде одежды,
кухонной утвари и тканевой обивки мебели. Грибков и плесени, как на
приснопамятной «Ледяной красотке», тоже не было. Все признаки
запустения в наличии, но запустения недолгого – может, лет пять.
Точнее установить без синхронизации пока не представлялось
возможным. Отчасти ещё и по этой причине я намеревался высадиться
на «Латник» лично – камеры камерами, а собственными глазами
посмотреть куда лучше. Вот выясню точно, сколько по локальному
времени корабль проторчал в подпространстве, тогда и
синхронизируемся. Раньше никак, вся электроника сразу же
скорректирует и даты, и бортовое время.
В общем, минут на двадцать я себя
занял, но очень быстро заскучал – Кумо в рандомном режиме выводил
на главный экран картинки с уцелевших камер, но вскоре это зрелище
приелось. Тем более что главное я уяснил: экипаж, прежде чем
исчезнуть, явно проводил какие-то работы. А ещё выжившие
позаботились о погибших – по крайней мере, я ни одного трупа не
заметил. А вот куда потом они сами делись… тайна сие великая есть.
Активность на борту нулевая, значит, где-то компактно устроились. А
дальше всё зависело от длительности пребывания в подпространстве.
Если прошли дни или даже недели, можно предположить, что выжившие
расположились в каком-то обособленном секторе, потому что так проще
поддерживать функционирование систем жизнедеятельности и спасаться
от блуждающих токов. Если же годы… то тут только два варианта: или
все они отдали богу душу – но почему тогда я не видел трупов? – или
забрались в анабиозные камеры. Последних, как нетрудно догадаться,
на военном корабле было не очень много и располагались они главным
образом в медицинском блоке, для тяжёлых больных и раненых. Но не
на весь экипаж, это точно. Кумо, кстати, их нашел – семьдесят
девять активных, но занятых ли – не понять. Из ста возможных. И это
при экипаже (с учётом десантуры и пилотов «москитов») в шесть с
половиной сотен. Даже со скидкой на полученные повреждения, выжить
должно было процентов пятьдесят-шестьдесят личного состава, но
никак не одна десятая часть. Если, конечно, в анабиозном отсеке
именно члены экипажа. Вполне могло быть и так, что капсулы тупо не
обесточены, поэтому сеть их и видит. Вот если бы можно было
синхронизироваться… но на нет и суда нет.