Эльфийка по-прежнему лежала без сознания. Алиса постоянно
хлопотала возле неё вливая свои отвратительные зелья, и это давало
определенный результат. Огромная рана на животе Лары постепенно
затягивалась, и с каждым часом лицо эльфийки приобретало все более
здоровый цвет. Её дыхание выровнялось, и я всё больше убеждался,
что с ней будет всё в порядке.
– Послушай, командир, твой глаз теперь так и останется красным?
– вывела меня из задумчивости Алиса.
– А что, у меня глаз красный? – удивлённо спросил я.
– Да нормальный у тебя глаз, Мрак. Красный, подумаешь… Вы теперь
на пару с волком последних местных тварей распугаете, – вклинился в
разговор Петрович.
– Флорес, дай-ка мне зеркало твоё, – обратился я к лучнице.
– Да и вправду Мрак, что тебе дался этот глаз? Ну глаз красный,
ну шрам на лице… Ты мне так даже больше нравишься, – сказала
Флорес, протягивая серебряное зеркальце.
Я посмотрел в идеально отполированный круглый кусочек серебра и
тихо ужаснулся. Я был похож на робота из будущего — модель хрен
знает какая. Мой правый глаз пылал красным огнём. В нём не было ни
белка, ни зрачка – просто совершенно красный глаз! Что это за хрень
непонятная свалилась на мою голову? Может болезнь какая-то? Сначала
глаз покраснел, а потом вся рожа красной станет. Да блин, что-то с
каждым днём мне всё меньше и меньше нравится эта игра! Рука покрыта
какими-то древними письменами, за моей башкой охотится тёмные
твари, а теперь ещё и глаз покраснел… – я вздохнул. – А
действительно, пошло оно всё к чёрту! Ну, подумаешь, красный глаз.
Вижу то я нормально! Я вернул зеркальце Флорес, и медленно оглядел
своё войско.
– Ну что, бойцы, отдохнули немного? Там на третьем этаже вот-вот
откроется прорыв. Даже не представляю, что нас ждёт этой ночью, но
знаю одно: уже две ночи подряд мы теряем своих товарищей. Если так
будет продолжаться дальше, будет некому встречать графа Окрина. Я
хочу, чтобы вы были осторожнее. Совсем недавно мы договорились
поставить некий камень памяти. На котором будут высечены имена
павших членов Клана тринадцати. Но если наши дела дальше пойдут в
том же духе, что сейчас, на этом камне места не хватит для всех, –
сказал я небольшую речь.
На улице стремительно темнело, приближая роковой час. Мы быстро
перекусили, при этом не произнеся ни единого слова, и кивнув друг
другу начали подниматься на третий этаж.